Семнадцатилетним беременность и роды даются легко, но у сорокалетней Алисанны, узнавшей, что она вновь беременна, к радости примешивалась немалая доля тревоги. В 77 году, после еще одних трудных родов, уложивших королеву в постель на полгода, на свет появился Валерион, маленький и хилый, как его брат Гейемон четыре года назад. Ему сменили полдюжины кормилиц, но он, так и не окрепнув, умер в 78 году за две недели до первых своих именин. Королева приняла его кончину с покорностью. «Мне уже сорок два, – сказала она королю. – Довольствуйся теми детьми, которых я тебе родила. Боюсь, что теперь я способна быть только бабушкой».
Джейехерис не разделял ее мнения. «Наша мать, королева Алисса, родила Джослин в сорок шесть, – сказал он великому мейстеру. – Думаю, боги еще не покончили с нами».
Так и вышло. На следующий же год Элизар сказал Алисанне, к удивлению ее и испугу, что она вновь станет матерью, и в 80 году, сорока четырех лет, она родила принцессу Вейель. Девочка получила прозвище Зимнее Дитя за то, что родилась в холода (а возможно, и потому, что была последышем, рожденным на склоне женских лет своей матери). Элизар решил, что не даст маленькой хрупкой девочке разделить участь Гейемона и Валериона. С помощью септы Лиры, не отходившей от младенца ни днем ни ночью, он помог принцессе пережить самый трудный первый год и с известной уверенностью ручался, что она и дальше будет жива. Алисанна, отпраздновав годовые именины дочери, возблагодарила богов.
Благодарна она была и за то, что в том году наконец нашла жениха своему восьмому ребенку, принцессе Дейелле. Плаксивая девочка представляла трудность совсем иного рода, чем благополучно пристроенный Вейегон. «Мой цветочек», – называла ее королева. Маленькая, чуть выше пяти футов, как и сама Алисанна, она всем казалась моложе своих лет, но в остальном сильно отличалась от матери. Алисанна была бесстрашной, Дейелла боязливой. После того как любимый котенок оцарапал ее, она и близко к кошкам не подходила, а драконы, даже Среброкрылый, повергали ее в ужас. От малейшего упрека она заливалась слезами. Встретив как-то в замке принца с Летних островов в пернатом плаще, она завизжала от страха, приняв его за демона из-за темной кожи.
В жестоких словах ее брата Вейегона была некая доля истины. Даже ее септа признавала, что девочка не блещет умом. Читала она запинаясь и не слишком понимала, о чем читает. Не могла запомнить самых простых молитв. Обладала красивым голосом, но стеснялась петь оттого, что путала слова песен. Любила цветы, но боялась выходить в сад, где ее как-то ужалила пчела.