. Однако спустя несколько дней они не упустили своего шанса. Произошел случай, который позволил галисийской прессе говорить о «хладнокровии, бесстрашии и презрении к смерти», проявленными «нашим любимым Пако Франко». Под Дар-Дриусом был атакован блокгауз, и осажденные легионеры обратились за помощью. Командир испанских войск в городке приказал выступить всему батальону, но Франко сказал, что ему хватит дюжины смельчаков, и попросил выйти добровольцев! Когда все сделали шаг вперед, он отобрал двенадцать человек и отправился с ними на выручку осажденным. Атака марокканцев на блокгауз была отбита. На следующее утро Франко и его двенадцать добровольцев вернулись, неся в качестве трофеев двенадцать окровавленных голов туземцев (barquenos)
>103.
Отправляясь в отпуск, Франко непременно навещал в Астурии Кармен Поло. Во время этих поездок в Овьедо он, как прославленный герой, был желанным-гостем в домах местной аристократии. И самому Франко нравились такие визиты, а почтение к дворянству и аристократии осталось в нем на всю жизнь>104. Пообтершись, он начал заводить в обществе связи, которые помогут ему в дальнейшей жизни, и начал заботиться о своем общественном лице, из чего можно сделать вывод о масштабах его тогдашних амбиций. За ним стали охотиться газеты. В интервью, в речах на банкетах, данных в его честь, в его собственных публикациях он начал сознательно создавать себе образ самоотверженного героя. Вскоре после принятия от Миляна Астрая Легиона он получил поздравительную телеграмму от мэра (alcalde) Эль-Ферроля. В перерыве между боями он нашел время скромно ответить: «Для Легиона большая честь получить ваше приветствие. Я просто исполняю свой солдатский долг. Горячий привет городу от легионеров»>105. Для Франко того времени это было типично — показать себя храбрым, но скромным офицером, думающим только о своем воинском долге. Это был образ, в который он твердо верил и который старательно выносил на публику. Выходя от короля после аудиенции, данной ему в начале 1922 года, он сообщил репортерам, что король обнял его и поздравил с успешным. командованием «Терсио» после того, как Милян Астрай выбыл из строя. «В том, что он сказал обо мне, есть некоторое преувеличение. Я просто выполняю свой долг. Солдаты — вот подлинно смелые люди. С ними можно идти куда угодно»>106. Вряд ли правильно будет сказать, что Франко открыто лицемерил, делая заявление в таком духе. Несомненно, молодой майор видел себя таким, каким в напыщенных выражениях описал в дневнике. Как бы там ни было, стиль его различных интервью и то, что он предал свой дневник гласности в конце 1922 года, раздавая его экземпляры направо и налево, позволяют предположить, что он уловил, как важно находиться в центре внимания, чтобы успешно пройти вожделенный путь от героя до генерала.