…это, конечно, приятное, острое ощущение, как будто без страховки пытаешься выполнить какой-то опасный трюк и кажется, что одно неверное движение — и всё…
Ох, Даня, какое же это забытое, но чертовски приятное очучение…
P.S. извиняюсь за орфографию, пунктуацию и т. д. торопилася я)))
НЬЮ-ЙОРК: К вопросу о «предшественницах». В прилагаемом файле есть четкая характеристика одной из них. Коротенечко, на 3 листах.
МОСКВА: Неужели все так, ТАК «печально», Дим, ну были же у нее «+»…
НЬЮ-ЙОРК: Конечно, были и есть. Доброта, забота, нежадность, полное растворение в ребенке. Но! Когда это все не черезмерно! Или пока её мама не проснется в ней. Вот тогда и наступает параноидальный тип.
Короче, чего я жалуюсь. Все в ней было хорошо, но чего-то не хватало.
МОСКВА: Ты просто зажрался.
НЬЮ-ЙОРК: Вот и плюсануло.
21 ОКТЯБРЯ
НЬЮ-ЙОРК: Доброе утро, СОНЯ!
МОСКВА: Доброе!!!
Доброе утро, Данька!!!
Я тут вспомнила свой каламбур — Даня — ты мое приданое, значит, что тебя нельзя было обойти и ты стал данностью… ну вот что, что в голове у меня творится?! Утро, работать надо, а я всё о тебе…
Надо больше спать и, тебе тоже, а то, ну вот ты представь, встретимся мы, этот момент представляю себе с содроганием, и… и я скажу — «Даня, пошли спать, очень уж спать хочется, а то 2,5 месяца ночных бдений, и т. д.» и, наверное, уснём, честное слово, обнимем друг друга и уснём, потому как сил не будет ни на разговоры, про диктант вообще молчу, и на то, про что мы с тобой втихомолку думаем тоже, хотя… Даня, честное слово, я себе иногда Тосю Кислицыну напоминаю, ну как с меня писали — «Лучше я потом как-нибудь, а то мы сегодня всё переделаем, а на завтра ничего не останется» — Даня, мне уже 30 лет, а иногда складывается впечатление, что и 18 нет — с моей наивностью, добротой, простотой, доверчивостью, отзывчивостью, чувствительностью… вот иногда говорю себе — «Ты, Соня, дура!!! Ну куда, куда ты смотришь? Душа у неё не лежит, чувств у неё нет… на перспективу смотри, на мат. ценности смотри» — тщетно, не получается…
Даня, надо придумать укрупнённый сценарий (т. е. набросать план), а то эта неизвестность… понимаю, что глупо, но я боюсь своей реакции, я точно покраснею, может, буду молчаливой, а может, от неловкости буду нести всякую чушь, я уж не знаю, что ты там ночью думаешь, но ты сам не превозноси меня слишком высоко, хотя параметры тебе я вроде уже дала.
НЬЮ-ЙОРК: Здравствуй, Соня!
Спасибо за замечательное письмо.
Пож-та, не переживай. Все будет хорошо. Я не монстр.
Готов принять любую твою реакцию, хотя уверен, что будет второй вариант.