* * *
— Что с Головой?
— Болит, — дотронулся до виска Мефодий.
— Приложи айфон… лучше всего одиннадцатый.
— А что, уже появился?
— Вижу, и голова стала проходить? Десятый тоже подойдет.
— Так ты серьезно? — полез в карман Мефодий.
— С тобой невозможно серьезно. Возможно, тебе это просто кажется.
— Да ну тебя.
— Думаешь, все-таки болид?
— Да. Болит.
— Откуда такой вывод?
— Правое полушарие до сих в противостоянии с левым. Левое полушарие дает команды правому и пытается учить его жить.
— А правое?
— А правое — левому, но оно не исполняет их абсолютно, не прислушивается, — продолжал жаловаться Мефодий.
— Жаль, а ведь налицо были все признаки планеты. Неужели ничего нельзя сделать?
— Мне кажется, надо там разбираться на клеточном уровне, восстанавливать геном. Взять для эксперимента две клетки, два города из разных полушарий.
— Так восстанавливай. Я думал, ты давно уже разобрался с этим делом. Ты же обещал еще в прошлом квартале закрыть и прислать полный отчет.
— Где его взять, полный? Худо-бедно поступает какая-то информация. Там все сложно, я не могу бросить Тело и заниматься только Головой.
— Значит, нет полного? Может, надо туда кого-нибудь отправить. Ладно. Пришли неполный, — посмотрел Кирилл на Мефодия худыми от недосыпа глазами. — Передам все в отдел Клетки, пусть занимаются. Плохо, что мы не смогли с этим справиться.
— Там система. А система — она не может быть центральной для всех; как только ее пытаются сделать центральной для всех, она автоматически становится для многих нервной. Какой бы она ни была солнечной, — налил себе из графина святого духа Мефодий и выпил залпом, будто хотел залить внутри разгоравшийся конфликт, и продолжил: — Почва все равно остается нервной.
— Так, может быть, у них там все на нервной почве, может, почве просто не хватает удобрений? Чтобы вырастить мудрые мозги. Вот и нервничает.
— Против системы есть только один ключ — другая система, и так до бесконечности, — поставил стакан как точку Мефодий.
— Ходи потом как привратник со связкой ключей, открывай людям глаза, — улыбнулся юношескому максимализму Мефодия Кирилл.
— Привратник — звучит-то как сказочно. Знаешь, а в детстве мне казалось, что привратник от слова «превращать».
— И долго ты жил в этом затмении?
— До первого солнечного затмения, вышло солнце и затмило, затмило всех.
— Индивидуальный подход. У нас нет времени искать ко всем Головам индивидуальный подход, подъезд, подкоп.
— Скажи еще подвал, — засмеялся Мефодий.
— Я бы с удовольствием, но пытки официально запрещены, — засмеялся в ответ Кирилл. Он сделал это громче, будто это был чемпионат по смеху над собственными шутками.