— Ты самокритичен, — заметил он.
— А как иначе? — потер шею Кирилл, будто дал себе знак, что за такую самокритику можно и голову потерять. — Карлики, они же все злые. У них комплекс неполноценности, вот они его за счет других ценностей и возмещают. Откуда рост у страны, когда у власти роста тоже никакого. Получается, что планета красивая, а правят карлики. Правят на свой манер, потому что из-за своего роста перспектив не видят.
— Зато им проще пробиться к власти, никто не видит в них конкурентов. Их вообще никто не видит. Возможно, что хоббиты, внедренные Толкином.
— Смеешься, но страдают-то люди, — снова помахал кипой страниц Кирилл.
— Люди, может быть, но конструкция действительно идеальная, — гнул свое Мефодий. — Каждый отсек головы — это определенный аспект универсального общения, он принимает телесные сигналы и выражает их внешне.
— Хватит мне этой научной пурги. Когда связь между головой и телом отсутствует, общение затрудняется и подавляется.
— Один дизайн чего стоит. Колористы с ума сошли, чтобы подобрать подходящий цвет. Сколько ушло атмосферы на этот голубой оттенок, — положил чайную ложку на стол Мефодий, но сделал это неловко, так, что та, словно только что пойманная, серебряная кефаль, громко забилась о кафель, и из чайной вдруг стала нечайной.
«Приглашаем всех на морскую экскурсию. Незабываемые впечатления, загадочные пейзажи, рыбалка, возможна встреча с дельфинами» — промелькнуло земное из письменного потока в голове Мефодия. Он поднял с пола кефаль. Кирилл внимательно наблюдал, как он вернул на стол ложку.
— Люди называют это искусством.
— Серые будни тоже нуждаются в тюнинге. Многие неплохо зарабатывают на своих творческих тараканах.
— Тараканьи бега, — украсил мысль листиком петрушки Кирилл. — Искусство — это гениальная машина, созданная человеком. И как всякая хорошая машина, заводит с пол-оборота, будь то выражение чувств или выяснение вкусов. Нельзя оставлять эту машину без присмотра, Мифа. Уведут, — встал Кирилл, давая понять Мефодию, что завтрак окончен и пора работать.
* * *
Амор
Осеннее солнце старалось изо всех сил, но настроения не было. Какая-то дикая неудовлетворенность во всем, начиная с цвета пальто и кончая цветом кожи. Хорошо, что вчера сделала маникюр, будет чем цепляться за жизнь.
привет! рада тебя видеть! я хорошо. а ты?
как у меня с мамой?
ругаемся, все по-прежнему. ей не дано меня понять. я даже не знаю, в чем ее проблема. Скорее всего это возраст. Женщины не любят старость, особенно красивые. Им еще просто не пережить. В итоге, переживают, и довольно громко, тихонько они не умеют, а еще втягивают других.