— Макнайт, снижайся, идиот! — Джеб был в отчаянье.
Сверху с невероятной скоростью понеслась тёмная громада. Самолёт нырнул в неё, как в туннель, прошёл как нож сквозь масло. Но я успел увидеть этажи недостроенного здания, пустые проёмы дверей, окон.
Вырвались в пустое пространство и перед кабиной закружились в бешеном хороводе плоские геометрические фигуры всех форм и размеров — треугольники, трапеции, ромбы. Мы будто из трёхмерного измерения попали в двухмерное. Но почему самолёт не распался на полигоны?
Внезапно самолёт тряхнуло, подбросило вверх и стрелки на приборах вновь ожили.
— Смотри, куда-то прилетели, — услышал я голос Лесли.
Распахнулась тёмно-синяя даль с ярко сияющей с красноватым оттенком спиралью неизвестной галактики — то, что это не Млечный путь, я понял сразу. Под нами проносились в синей дымке остроконечные горные вершины, справа по курсу возвышался маяк, разрывающий темень ярким светом. Но что потрясло и заставило замереть — над горизонтом, занимая его от края и до края, висел огромный голубовато-белый шар.
— Давай, сажай здесь, — Джеб перестал стучать зубами и голос обрёл твёрдость.
— Куда интересно я буду сажать? — я повернулся к нему и бросил взгляд, в котором сосредоточил всю оставшуюся у меня иронию. — Тут одни горы, шмякнемся — костей не соберём. Ладно, — я щёлкнул тумблером радиосвязи: — Диспетчер, это Альфа-Танго-Фокстрот-Севен-Найт, разрешите посадить самолёт.
В эфире — абсолютная тишина, ни треска, ни шороха.
Лесли грубо выругался и стукнул по стене кулаком.
— Слушайте, пацаны, — весело воскликнул я. — А чего вы из игры не смотались-то? Летите со мной непонятно куда?
— А куда мы смотаемся, твою мать? — хмуро буркнул Джеб. — Если система отключилась. Попробуй сам.
Ёшкин кот, я совсем забыл об этом. Набрал код на коммуникатор. Замерцала тонкая рамка, а в ней ничего, только тёмно-серая муть, сквозь которую пробивались лишь яркие искорки.
— Убедился, ублюдок? — проворчал Джеб.
Отвечать я не стал, сосредоточился на том, чтобы найти внизу ровную площадку, куда можно сесть на таком здоровенном самолёте. Но горы громоздились всё выше и опаснее. Восходящие потоки воздуха стали трясти несчастный транспортник, он то нырял вниз, то задирал нос и я постоянно выравнивал крен рулями высоты.
— Давай улетай отсюда, — судя по голосу, Джеба начало тошнить.
Я тоже чувствовал себя хреново, только Глэдис на удивление была спокойна, лишь чуточку бледна, но явно не так напугана, как мы, трое мужиков. И это помогало не удариться в панику, справиться с дрожью в ногах и руках.