Чарли взглянул на часы, которые висели между двумя кроватями.
– Да, – сказал он.
– Это обязательно? – спросила я. – Ты не можешь пропустить?
– Нет, не могу, – резко сказал Чарли. – Эми, это реабилитационный центр, а не школьный класс.
Риз откашлялся и пробормотал:
– Я, пожалуй, пойду потусуюсь в коридоре.
– Спасибо, – сказал Чарли.
Риз прокрался наружу и прикрыл за собой дверь.
– А тут неплохо, – я осматривала комнату.
Сразу было ясно, какая половина комнаты принадлежит Чарли: вокруг кровати высились стопки книг, а рядом лежали ракетка и упаковка теннисных мячей. Я подумала, неужели здесь он начал играть снова, и опять разозлилась.
– Эми, что ты здесь делаешь? – спросил Чарли, пристально глядя на меня.
– Вчера я побывала в Грейсленде, – ответила я, так же напряженно глядя на него.
Лицо Чарли стало каким-то отстраненным.
– Что? – произнес он.
– В Грейсленде, – сказала я и заметила, что мой голос дрожит. – Помнишь то путешествие, в которое ты не хотел ехать и сказал папе, что это глупая затея?
Чарли опустил взгляд. Я взяла теннисный мячик и изо всех сил сжала его.
– Я подумала, что кто-то из нас должен туда съездить.
– Зачем ты пришла? – спросил Чарли, подняв на меня глаза, – его лицо скривилось. – Серьезно, Эми, зачем? Чтобы сделать мне больно?
– Нет, – сказала я. Сначала у меня не было таких намерений, но когда я увидела брата, во мне проснулся гнев, который я уже не могла сдерживать. Я чувствовала его еще тогда, когда разговаривала с мамой тем вечером. Но его причина была скрыта гораздо глубже. – Но даже если это и так, я уверена, что ты без проблем сможешь обсудить это со своей группой.
Чарли внимательно посмотрел на меня.
– Откуда ты узнала?
– Просто я проникла сюда через окно в комнате двух очень словоохотливых девиц, которые, кажется, знают обо мне все. Только и всего.
– Мы многое там обсуждаем, – сказал Чарли в свою защиту. – Это часть местной философии.
– Тогда почему… – начала я, но мой голос сорвался. – Почему мы сами не могли сделать этого? Почему мы просто… – я никак не могла подобрать нужное слово, пытаясь понять, почему мы так отдалились, когда должны были держаться вместе. Я сидела на краю кровати Риза и смотрела на брата. – Может, ты был нужен мне! – сказала я. – Но ты всегда был под кайфом, и…
– Ах вот ты о чем! – протянул Чарли, и в его голосе снова послышалась злость. Выражение его лица изменилось. – Ты явилась, чтобы рассказывать мне, какой я кретин?
– Нет, – возразила я, решив на этот раз быть настойчивой. – Но все это время я была совершенно одна. А ты был здесь, и тебе было с кем поговорить.