Лезвие вошло в тело в районе груди и вышло из спины.
Чемпион остался лежать, вяло ворочаясь на паркетном полу, а я подскочил к Михаилу. Тот уже пришёл в сознание, пытался встать, держась за стену. Я помог ему. Слава богу, нокаут не перерос в нечто худшее, а то я бы расстроился. Да и напарник в данных условиях не помешает.
— Нормально, нормально… — бормотал Миша. — Разберёмся с равновесием… Найдём оружие…
— Вот твой «стечкин», — подобрал я пистолет с пола. — Держи и не теряй.
Пистолет для себя я взял у Баяна, ему уже не нужен, а мне в самый раз. И тут «глок»! До чего же тупые мачо падки на моду.
— Наши действия, командир?
— Осторожно заходим в кабинет Босса. Пока ты отдыхал, там стреляли.
— Сколько раз?
— Один, а что?
— Статистика. Один выстрел — один труп или один раненый. Но не больше.
…Труп в кабинете, увы, обнаружился. Высокий, крепкий мужчина, в спортивном костюме от «Найка». Сидел за столом, уронив простреленную голову на клавиатуру ноутбука; рука, лежащая здесь же на столе, стискивала изящный браунинг. Столешница и паркет были испачканы мозгами.
Больше в кабинете никого не было.
Я быстро сунулся в тайную «комнату отдыха». И там никого.
— Вот дебил, — сказал Миша в сердцах, пряча пистолет. — Зачем он это сделал?
— Ты про кого? — спросил я.
— Про Рефери, про Босса, как угодно. Столько лет цеплялся за жизнь, чтобы вот так, ни за что, себя же своими руками…
— Это не Рефери, Миша. Это двойник.
— Двойник?!
— Само собой. Второй раз я не поведусь на такой глупый развод. Он всё это время сидел вон в той комнатке. Не трогай, пусть эксперты потом поработают. Двойник убит, и чтобы повесить убийство на Босса, нужна доказательная база.
— Конечно, конечно. А Рефери…
— Сбежал, Миша. И контейнер прихватил. Я видел здесь вполне рабочий «чемодан» для их фельдъегерской службы. Рефери сказал, третий и последний, если не наврал.
На том же столе, что и ноутбук с кровью, ютились и мои вещички, изъятые при обыске. В частности, телефоны. К счастью, лежали они совсем не в том конце, куда полетели ошмётки мозгов. Я быстро рассовал их по карманам.
Брежнев взялся за голову:
— Что-то я плохо соображаю, Сергей, голова гудит, как в жестяном баке… Сбежал, говоришь… В коридор кто-нибудь выходил? Если нет, то где убийца?
— Сейчас, сейчас…
Я снова влетел в «комнату отдыха». Диван, холодильник, телевизор, ноутбук. На стене — пульт с горящими светодиодами. Горели почему-то все красные, ни одного зелёного. Вероятно, убегая, этот упырь запустил какие-то вредные для нашего дела процессы, что-то ликвидировал, что-то смывал в унитаз, фигурально выражаясь (а может, не фигурально).