— Янушка, здравствуй, родная! — услышала она бодрый голос Елены Васильевны.
— Здравствуй, мамуля! Рада тебя слышать, как съемки?
— Нормально! Надеюсь, что недельки через две уже буду дома. Так что потерпи, доченька, еще немного.
— А папа как?
— Ему, к сожалению, замены не нашлось, Яночка, так что мы вернемся вместе только после съемок. Как у тебя дела? Как Машенька?
— Нормально, мама, у нас все нормально! — ответила Яна, с трудом подавляя готовые вырваться наружу слезы.
Мама звонила из Чехии, где проходили съемки ее нового фильма, и потому поговорили они совсем недолго. Яна, опуская телефонную трубку, задержала ее на полпути. «А может, положить ее рядом на столик и оставить так на целый день? — подумала она. — Пусть телефон все время будет занят! — Но тут же включился разум: — Глупости! Если будет надо, они меня из-под земли достанут! Еще, чего доброго, в квартиру вломятся, Машку напугают!»
Яна вздохнула и обреченно положила трубку на рычаг аппарата.
Звонок раздался через полчаса.
— Ну? — прозвучало без всяких предисловий.
— Я не нашла, — постаралась как можно спокойней ответить Яна.
— Ага! Узнаешь, значит? Ну что ж, это хорошо!
— Я не нашла, я…
— Плохо искала! По ходу придется тебя поторопить!
— Да где я ее найду? Я понятия не имею…
На этом разговор прервался, Яна услышала в трубке короткие гудки.
«Ну и черт с тобой! — подумала она, обозлившись. — Все равно не станут меня убивать, пока не найдется эта проклятая картина!»
Яна уселась на диван и бесцельно уставилась в одну точку. Некоторое время она сидела так — без мыслей, без движения. И вдруг волна тревоги и страха снова захлестнула ее: «Что значит фраза «по ходу придется тебя поторопить»? Что они намерены предпринять?» Яна понимала, окажись здесь следователь Комарьков, с беспечным видом сидящий в ее кресле и вместе с ней ожидающий очередного страшного звонка, ей было бы намного легче! Ну пусть не следователь, пусть хотя бы Гриша! А сейчас она одна, и ей просто невмоготу. Она больше не может оставаться в одиночестве. Надо позвонить Грише, а потом куда-нибудь уйти из квартиры, пока он не приедет. А приедет ли он? Зачем ему приезжать, если ключ все равно не нашелся?
Она позвонила Грише на мобильный, абонент был недоступен.
В этот момент проснулась Машенька и позвала ее. Яна одела дочку, и они отправились на кухню.
— Машка, у нас с тобой вся еда на исходе! — сказала Яна, отправляя в рот девочке последнюю ложечку йогурта. — А не сходить ли нам для начала в магазин?
Яна не сразу обратила внимание на исчезновение Машеньки. Малышка не терпела, когда ее водили за руку по магазину, где было так много интересного и яркого, все хотелось разглядеть или потрогать руками, и конечно же без вмешательства взрослых, вечно твердящих надоедливое «нельзя да пойдем»! Будто в магазине, кроме этих слов, они и говорить ничего не умели. Яна, во избежание слезливой истерики дочки, давала ей некоторую свободу, правда постоянно напоминая о том, чтобы та от нее не отставала. А в этот раз Яна, пытаясь отогнать навязчивую тревогу, чтобы сосредоточиться на выборе продуктов, почти не оглядывалась на шедшую сзади Машеньку.