Зое редко случалось бывать на море, тем более плавать на утлом судёнышке. Её охватили страх и неуверенность. Тарновский понял её состояние, взял её руку в свою и крепко сжал её. Это придало Зое уверенности, если не в безопасности путешествия, то, по крайней мере, в надёжности Евгения. Лодка шла быстро, мотор гудел уверенно, волны разбивались за кормой, брызги морской воды попадали на лица. За рулём сидел Франсуа. Хорошо ехать на лодке, будто на мотоцикле. Волосы развиваются от ветра, который приятно освежает лицо. Стремительно Мадагаскар теряется вдали, море простирается до горизонта, даже края не видно, которого ждёшь. Если смотришь вдаль, то непонятно, то ли небо сливается с морем, то ли море с небом. Зоя успокоилась, адаптировалась к новой обстановке и начала забрасывать Франсуа вопросами о море, острове, аборигенах-папуасах. Она знала, что из сплетен и пересудов иногда можно узнать больше, чем из официальных источников. Ей было интересно узнать отношение к острову простых мадагаскарцев и насколько можно доверять официальным сообщениям об острове.
"Власти многое скрывают от населения, чтобы не вызвать панику в народе. Остров стоит объявить аномальной зоной. Но исчезновение людей связано с культом богини, которую почитают островитяне. Таинственными эти исчезновения назвать нельзя. Мёртвыми этих людей не видели. Они без вести пропавшие, так как доказать, что их убили аборигены невозможно. Тел нет: как убили, чем убили, кто убил. Следствие бессильно на острове".
"А богиня?".
"Уверен, - отвечал Франсуа, - что богиня явилась на остров не для развлечений. Она играет свою роль. Может, существует для отвода глаз или чего-то более главного и значительного. НАТОвских и других военных баз там нет, лабораторий тоже. В этом случае к острову постоянно походили бы катера, приземлялись самолёты, аборигенов давно бы выжили с острова. Могильники, склады химических отходов тоже требуют постоянной связи с большой землёй. А нет этой связи. Изолирован остров от внешнего мира, вот в чём загадка и проблема".
" А местные, жители Мадагаскара, тоже пропадают на острове?".
"Господин Орурк, местные давно, уже лет тридцать, на остров не ездят, они испытывают суеверный страх перед обычаями других племён. Остров разделён на две половинки. Первая заселена дикарями, вторая - священная, доступна только для богини и каждого нарушившего границу постигнет жестокая кара за богохульство. Это табу аборигены свято соблюдают. Половину острова, которую мы считаем аномальной, аборигены провозгласили священной. Исчезновение людей дикари объясняют непременно гневом богини и считают, что пропавшие понесли заслуженное наказание".