Багрий вдруг представилось, что она находится в однокомнатной квартире, называемой еще "хрущебой", которая ей была почему-то очень знакома. Квартира была более чем скромно обставлена (Господи, и как в таких люди живут). Зато в ней присутствовал роскошный японский "дабл" "Шарп-555". Даже во сне Снежана недоумевала - как она могла считать старенькую японскую магнитолу роскошью?! Она как будто бы раздвоилась и видела себя со стороны. В жилой комнате "хрущобы" вместе с ней находился еще какой-то очень знакомый ей парень, но она не могла вспомнить его имя. Физиономия у нее самой была вся заревана.
- Снежка, - сказал ей парень (это был Славин), - Мы не можем жить с тобой дальше. Я должен от тебя уйти.
- Почему?! - вновь зарыдала Багрий, - Другую себе нашел?!
- Дура! - зло сказал парень, - Я же тебе говорил, мать ультиматум поставила. Или я бросаю тебя, или я навсегда могу забыть свою семью.
- А у нас с тобой, что, не семья?! Я для тебя блядь подзаборная?! завизжала в ответ Снежана, - И это после двух абортов от тебя! Сволочь ты поганая, после этого!
- У моей матери сердце больное! - взорвался в ответ парень, - Уже два инфаркта случилось! И все из-за меня непутевого!
После этого, она вдруг очутилась в "хрущебовской" ванной комнате. Там она начала глотать какие-то таблетки и с ужасом смотрела в зеркале над умывальником на свое залитое следами с размазанной тушью для ресниц лицо. В голове у нее билась тяжелая мысль - "я умру, умру, умру!"
Пришла в себя Снежана от нежных прикосновений. Обнаженная Гелика склонилась над ней и язычком водила по ее соскам. Поп-дива внезапно подхватилась и испуганно сжалась в комочек. Не ожидавшая подобной реакции любовница испуганно отшатнулась.
- Что с тобой, Снежка?!
Секунду-другую Багрий смотрела на партнершу по лесбийским забавам бессмысленными глазами, но потом расслабилась. - Сон мне страшный приснился.
- Что за сон?
- Да чушь какая-то неописуемая, забудем о нем.
- Ой, как ты меня испугала, - погладила по голове интимную подружку Гелика, вновь придвигаясь к ней поближе.
- Только вот вспомнить не могу, хоть убей, - внезапно пожаловалась та, - Кто-то очень знакомый приснился. А вот кто - не знаю.
Глава четвертая: Большой Папа
В квартире депутата Государственной Думы Российской Федерации Ивана Ивановича Перестройкина четвертый час продолжалось незапланированное застолье. Таковым оно получилось благодаря неожиданному визиту в квартиру Ивана Ивановича в депутатском доме одного из его давних друзей - известного продюсера шоу-бизнеса Виталия Ханина. Может быть, стаж знакомства и не исчислялся десятилетиями, но именно по депутатскому ходатайству Перестройкина, Ханин, ставший в последствии Большим Папой, получил поначалу условно-досрочное освобождение из колонии усиленного режима, а вскоре, полную амнистию. Личность и судьба самого Ивана Ивановича Перестройкина, прозябавшего до известных событий конца восьмидесятых годов в качестве редактора на областном телевидении где-то в глухом провинциальном углу, круто изменилась после избрания его в народные депутаты бывшего СССР. Опыт телевизионщика вовремя подсказал ему, что секрет всенародной популярности и некоторого веса у исполнительной власти состоит в непрерывном, по возможности, пребывании перед объективами телекамер. И стал Иван Иванович ярым радетелем интересов народа, которому неважно было, что отстаивать права вкладчиков Сбербанка СССР, после Павловских новаций начала девяностых годов, или пенсионеров постгайдаровской эпохи, месяцами не получавших пенсий. Самое главное - постоянно маячить на экранах телевизоров потенциальных избирателей.