Торопливо Аверьянов достал из кармана коробочку с пудрой и маленькую кисточку. Нанеся пудру на сенсорную панель, он увидел проявившиеся отпечатки пальцев. Жека приложил клейкую ленту, на которой остался рисунок линий, а сверху приклеил второй кусок ленты. Теперь отпечатки надежно сохранены между двумя прозрачными слоями.
Когда Жека вышел из банка и плюхнулся на заднее сиденье машины, Иван посмотрел на его напряженное лицо в зеркале и усмехнулся.
— Как прошло?
Вместо ответа Жека продемонстрировал ему кусок клейкой ленты с отпечатками.
Игнатьев сидел в камере для допросов на привинченном к полу табурете и крутил в пальцах фотографию. Он ждал, мысленно отсчитывая минуты, которые прошли с момента его «задержания». Наконец дверь в камеру открылась, вошел здоровенный детина в костюме, осмотрел помещение и пропустил внутрь Фишера. И, повинуясь взгляду своего шефа, вышел наружу. Фишер сел напротив Игнатьева на второй табурет.
— Ну, ты привлек мое внимание. Что дальше? — спросил он без интереса.
— Я прошу тебя, пощади Катю, — заговорил Игнатьев. Фишер смотрел на него и молчал. — Ты уже отнял у меня Веру. Теперь я в твоей власти. Наказывай меня как знаешь. Посмотри!
Игнатьев протянул Фишеру фотографию, которую держал в руках. Фишер взял фото. На нем Катя еще совсем маленькая девочка, сидящая на руках молодой жены Игнатьева.
— Дети ни в чем не виноваты, — продолжал Игнатьев.
— Что приятель Игоря делал в хранилище? — продолжая рассматривать фото, спросил Фишер. — Что молчишь? Я должен был приехать в банк? Клюнуть на тебя, признать то, в чем вы меня обвиняете? Он был на подхвате, чтобы зафиксировать?
Фишер поднялся и положил на стол фотографию.
— Дети ни в чем не виноваты, — сказал он. — Спасибо, что напомнил.
Когда охранник открыл дверь и Фишер стоял на пороге, он обернулся и коротко добавил:
— Теперь мой ход.
Соколовский стоял у окна в своей квартире с телефоном в руке.
— Иван сказал, что ему нужно на все три дня, — сказал он Вике и Пряникову. Потом подошел к сжавшейся в кресле Кате. — Как только назначат залог, ты вносишь деньги. Катя, скоро он будет дома.
— Если все пойдет по плану, — напряженным голосом ответила девушка.
— Пока что все так и идет.
— Пока что, — со вздохом повторила Катя.
В комнате повисла напряженная тишина. То, что они сейчас обсуждали, было опасным, но иного выхода, кажется, не было. Вся «игра» и так строилась на грани фола.
— Моя операция поздно вечером десятого, — сказала Родионова. — Фишер точно будет в клинике. Поэтому я предлагаю, чтобы вы зашли в банк в то же время.