— А что будет, если Лена не справиться с поставленной задачей? — с красиво очерченных губ Дагнии, казалось, капал пузырящийся яд. — Не оправдает, так сказать, оказанного доверия?
— Задушу, расчленю и сварю бульон. — с самым серьезным видом ответил Митяй. — Говорю это при свидетелях, которых тоже придется убрать.
Он кинул выразительный взгляд на Дагнию и плотоядно облизнулся:
— Эх, и вкусный бульончик получится! Наваристый!
— Шут гороховый. — тихо, но отчетливо проговорила Дагния и отвернулась.
Из кабинета начальства вышла Ольга Викторовна. Остановилась возле двери, обвела глазами зал и строго спросила:
— Над чем у нас работает Ленская?
Я хотела было ответить, но Митяй меня опередил:
— Мы с ней готовим бомбу. В городе странный вирус, от которого погибают люди. Вот-вот может начаться эпидемия.
— Ну-ну. — недоверчиво хмыкнула замредакторша и вернулась к себе.
Я сидела, уткнувшись лицом в руки, и пыталась сдержать слезы. Зря я все же перешла на работу в газету Митяя. Надо было оставаться в своем гламурном журнале. Особого смысла в той работе я не видела, но какие доброжелательные девочки сидели со мной в кабинете! А тут я словно попала в натуральный террариум. Ни один мой промах не останется незамеченным, любое слово будет использовано против меня. Митяя такая обстановка окрыляет, ему для полного счастья нужна постоянная борьба. А мне хочется на работе тепла и понимания…
Но самое главное — я понятия не имею, как вести журналистское расследование! Когда слушала Митяя, мне казалось, что это так просто… Иногда я ходила с ним, беседовала с людьми, даже сидела в засаде, чтобы сделать тайные фотки. А вот теперь мне надо вести расследование самой, а в голове лишь одна мысль — я обязательно облажаюсь, и мерзкая Дагния будет месяцами рассказывать всей редакции о моем позоре.
Словно угадав мои мысли, Митяй подошел, сел на мой стол и, нагнувшись к самому уху, прошептал:
— Ленка, да не волнуйся, не брошу я тебя одну в океан. Бросаю спасательный круг: месяц назад в одном из корпусов инфекционной больницы возник пожар. Вот от этой печки и надо плясать.
В деревянные стены корпуса, где лечили особо опасные инфекции, намертво въелся запах гари. Заведующий отделением Вадим Спиридонов сидел в кабинете с настежь распахнутыми окнами, чувствуя, как от гари начинает болеть голова. С улицы поддувал осенний ветерок, в комнате было зябко, но врач не чувствовал холода. Ему было слишком страшно. Прошел уже месяц после того, как его ограбили, но он так и не решился поставить в известность фирму. Да, там работали медики, но возглавляли фирму люди, далекие от медицины, зато очень близкие к криминалу. Ходили слухи, что они жестоко расправлялись с конкурентами, и что два ревизора, затеявшие в фирме проверку, исчезли без вести.