— Что?
— Ох и остолоп, зелье пробуждения нужно, а оно столько стоит, что тебе и не снилось. Его только богачи себе позволить могут, ну, или маги столичные. Конечно, в королевской академии магии его студиозам бесплатно дают, но ты поди туда доберись. Да и не всех в маги принимают, а только тех у кого потен…, — старик запнулся, — потенция большая.
— Может потенциал?
— Кого за потенциал, кого за потенцию, — отмахнулся старик, — маги, они такие извращенцы.
— А как у тебя инициация прошла?
— Приходил в нашу деревню бродячий маг, — старик уставился в одну точку, вспоминая молодость, — всем мальчикам давал по глотку разбавленной эссенции пробуждения, чтобы определить способных. У меня способностей оказалось побольше, чем у других, но недостаточно, чтобы стать магом. Так и мучаюсь с тех пор. Ни туда, ни сюда.
— А как она выглядит, эта эссенция?
— Серая, и воняет тухлыми яйцами. Это я ещё разбавленной её пил, а маг говорил, что студиозов заставляют флакон неразбавленной выпивать. Вот это испытание!
— А какие ещё эссенции есть?
— Есть ещё одна — эссенция здоровья, — старик усмехнулся, — только её заполучить у тебя шансов ещё меньше. Она же все болезни лечит и так тело укрепляет, что порезы вмиг сами затягиваются, а переломы срастаются. Она, считай, вся для высших магов и аристократов предназначена, причём не таких самозванцев, как твой папаша, а настоящих.
— А она как выглядит?
— Красная и пахнет розами, её же не безродные студиозы глотают, а богачи. Ну что, всё расспросил?, — старик поднялся не дожидаясь ответа, — пойдём уже. Сдам тебя барону и пойду пока тебя такого умного на костёр не потащили.
— Погоди, — придержал я его, — скажешь барону, что говорить я не могу, что мне нужно неделю отдыха и усиленная кормёжка.
— А бочку вина тебе не надо?
— Не надо, а будешь ерепениться, я в обморок при папаше шлепнусь.
— Валяй, он тебя такого хилого сразу и прикажет закопать, — равнодушно заявил старик, но глаза выдали его волнение.
— А тебя повесить, — напомнил я ему.
— Ладно, будь по твоему, — процедил старик сквозь зубы, — пойдём.
— А где сейчас мой отец?
— Дрыхнет после вчерашней попойки. Третий день со своими ратниками пьёт, тебя поминает.
— И как его зовут?
— Ури Бешеный.
— Действительно, бешеный?
— Хуже не бывает, — кивнул старик, — причём с похмелья ещё и безмозглый.
— Ладно, а меня как зовут?
— Айвери, но все кличут тебя Сморчком. Наверное, потому что из носа всегда течёт.
— Какое приятное прозвище. А…
— Всё, я больше ничего не знаю ни про тебя, ни про твою семейку, ни про Ваш прекрасный замок. Пойдём!