И все равно плыть на коньках неудобно.
Да, я знаю, что воздух тоже имеет свою плотность. Знаю, как бьет в лицо встречный ветер. Но вода воспринимается более тяжелой. Она откидывает назад неприспособленное тело, треплет и крутит в объятиях течения, подбрасывает и роняет на подводные камни, походя облепляет водорослями и шлепает не успевшими удрать рыбешками. И ничего приятного в этом нет. Вовсе даже наоборот.
А сиренидам все было нипочем. Они ловко вплетались в струи течений, проскальзывали между водорослями, один из них на ходу поймал рыбешку – и впился зубами прямо в чешую… я сначала поморщилась, а потом перестала.
Кое-кто и по доброй воле суши лопает. А у сиренид что – есть выбор?
Под водой как-то сложновато поджарить или сварить пищу. Вот вымочить или отжать – другое дело…
Сирениды, конечно, могут дышать воздухом. В этом отношении они скорее амфибии, чем рыбы. Но вот двигаться на суше им неудобно. И пикник с шашлыками устроить – тоже.
– Ёлка, чем у тебя только голова забита?
– Главное – ни обо что ею не треснуться, а то ценные мысли рассыплются.
– А они там есть?
– Определенно есть.
– Осталось стырить и принесть?
– Откуда ты этого нахватался? А еще король называется.
– На вашем факультете и не того нахватаешься.
– Ну и ладно. У нас все лечится… Ты, главное, обследования вовремя проходи, чтобы потом не было мучительно больно.
Остановка оказалась настолько внезапной, что я отцепилась от лошади, по инерции проплыла метра три вперед – и вписалась в спину одного из сиренид.
– Что случилось?
Сирениды словно не слышали меня. Они чутко поводили головами, совсем как их морские коньки, вращали глазами, высовывали языки, словно пытаясь уловить что-то незаметное…
А потом тот сиренид, в которого я вписалась, произнес одно слово:
– Ворролоуррр…
А в мозгу вспыхнуло ослепительно тихое и безжалостное:
– Они так называют гройнов.
Я выдохнула – и забыла вдохнуть. Гройны – в бухте Милотана?!
Нет!
Я живо представила себе этот кошмар. Потопленные корабли. Отравленные воды. Разрушенные дома. Гибнущие люди. А рыбацкие кварталы? Им же теперь верная смерть! В море-то не выйти!
Впрочем, выход был.
Я дернула одного из сиренидов за плавник:
– Сколько их?!
Сиренид показал ладонь, на которой были растопырены шесть пальцев.
Шесть штук?!
Одного более чем достаточно. Одного гройна убивали десять человек. Убивали, используя рассчитанное Лери заклинание «тайфун». И потом от них и пепла не нашлось.
Что ж.
Кто сказал, что есть выбор между смертью и бесчестьем?
Я еще раз дернула сиренида за плавник:
– Вы сможете доставить наших друзей на сушу… потом, после битвы? Или сейчас – подальше отсюда?