— Вообще-то мне нельзя говорить, но тебе скажу, подписку о неразглашении с меня почему-то не взяли…
— Ага, проснулся уже?
Повернувшись, увидел подполковника Стрижа, который, хмуря брови, смотрел на меня.
— Извините, товарищ подполковник, только встал…
— Да ничего. Я тут услышал, ты начал просвещать ведомого в причинах своего отсутствия? Мне тоже интересно послушать, а то прилетел капитан ГБ и что-то невнятно пробормотал, что ты на задании.
— Да ничего особенного не было, товарищ подполковник. Все просто. Несколько немецких агентов, которые окопались в штабе фронта, решили развалить его при наступлении немцев. А я был один из тех камешков, что заклинил их механизм.
— Вот даже как? А то тут слух прошел, что ты в тюрьме сидел.
— Пришлось. Один из них был задержан несколько недель назад, вот и пришлось внедрять меня. Разговорить сумел, а дальше уже работали другие.
Мы с Никифоровым вчера подробно отработали мою легенду, так что отвечал я спокойно. Хотя капитан все-таки посоветовал говорить всем, что просто был на задании. А на каком, их не касалось. Но боевым товарищам я так ответить не мог, пусть владеют хоть краем информации.
— Мне знакомый говорил, что арестовали больше ста человек, — задумчиво пробормотал Стриж. Микоян сидел тихо как мышь, впитывая информацию, похоже, он небезосновательно считал, что его могут выгнать из землянки.
— Не знаю, я к такой информации допущен не был. Думаю, если поделить три раза, количество будет более-менее точным.
— Ну да. Ладно, давай я тебя введу в курс дела полка…
В течение нескольких дней я привыкал, что командующим фронта вдруг стал Власов. Не какой-нибудь однофамилец, а тот самый генерал Власов. Командующий Русской освободительной армии. РОА. Солдат которой все прозвали власовцами. Даже сейчас он мной воспринимался как-то негативно. Однако воевать Власов умел, и хорошо. За неделю, что прошла с момента моего возвращения, он не только усилил позиции на перешейке, создав глубокоэшелонированную оборону, но и провел несколько войсковых операций, потеснив немцев и захватив двадцатикилометровый плацдарм. Еще они какой-то там стратегический мост захватили, точно не знаю какой, его прикрывал другой полк. А мы работали по старой схеме, то есть охотились на немцев, уничтожая их воздушные силы. В строй я вернулся как-то быстро, меня втянула рутина войны.
Как ни было обидно, но я сделал всего четыре вылета, сбив один высотный разведчик, после чего меня посадили в оперативный отдел штаба полка. Стрижа вызвали в штаб фронта, где он пропадал четвертый день, я же исполнял его работу, то есть командовал полком, направляя своих охотников навстречу подлетавшим немцам. Служба ВНОС тут была организована достаточно хорошо, так что работали мы продуктивно, сняв с плеч двух соседних истребительных полков большую часть нагрузки, из-за чего один из них направили на сопровождение бомбардировщиков. Тем как раз не хватало прикрытия, потери они несли немалые.