– Мне совсем не понравилось.
– Дурачок ты, Роман, кто же кристаллы использует, чтобы нравились. Они – возможность очиститься от переживаний, отрешиться от мира, найти решение своих проблем. Кристаллы – самое лучшее, что есть в Империи, остальное все шлак, без которого легко можно обойтись…
Мой собеседник вдруг глупо засмеялся, а потом сам себе сказал: «Тсссс! Веди себя прилично, чтобы никто не заметил», и опять стал нервно смеяться.
Сегодня Георгий Иннокентиевич был сам на себя не похож. Возможно, он и в самом деле находился в наркотическом трансе или был основательно пьян. Сегодня его даже не интересовало, как там обстоят дела у меня в игре, хотя я мог бы многое ему рассказать об успехах и о новых трудностях. Наконец, Георгий Иннокентиевич перестал хихикать и произнес с болью в голосе:
– Мия пропала.
– Как пропала? – удивился я.
– Мы поссорились, и она от меня ушла. Ее нет уже третий день. Она не приходит домой и по телефону не отвечает.
Георгий Иннокентиевич вдруг заплакал навзрыд, а потом прокричал гневно:
– Эта сука меня сюда затащила и бросила одного! Но ничего, никуда Мия не денется, ведь ее кристаллы находятся у меня! Сама придет за ними! И вот тогда я ей все выскажу, я…
* * *
– Мой принц, просыпайтесь, мы уже на подлете! – Бионика разбудила меня крайне не вовремя, не дав закончить разговор.
Мне казалось, что еще несколько минут, и я бы узнал от находящегося в невменяемом состоянии Георгия Иннокентиевича нечто крайне важное, объяснившее мне все детали того, как я попал на «Похотливую Марту» и как смогу вернуться домой. Ну почему так не вовремя меня разбудили?!
Нет, я не стал срывать свою злость на Бионике или ком-то другом, они-то здесь при чем… И даже поблагодарил андроида за заранее приготовленный для меня напиток из орешков фиро. Бионика почему-то искренне считала, что мне этот напиток нравится. Я же его терпеть не мог. Нет, он достаточно вкусный, хоть и своеобразный, меня бесило в нем совсем другое. У напитка был обалденный запах кофе, после которого ждешь и вкуса хорошего кофе, а получаешь нечто вроде сладкого компота, заваренного на венике.
– Нет, не на «Королеву Греха», – остановил я пилота. – Стыкуемся к «Толстушке Джоан».
Челнок плавно развернулся и направился к самому дальнему из застывших тяжелых крейсеров. В иллюминатор я разглядел три новенькие сверкающие в лучах местного солнца «Катаны». На борту ближайшей из «Катан» был нарисован какой-то явно анимешный персонаж вроде когтистого осла с крыльями бабочки и сверкала огромная разноцветная надпись веселеньким шрифтом: «Герой Бойдур». Я закрыл лицо руками – позор-то какой!