Из тетради Фединой: о живой воде
– Живая это вода, точно знаешь ты, бабушка?
– Точно знаю, Федь, вот подписано – «Богоявленская». Всякую болезнь исцелить может. В Иордане Христос сам крестился такой. Пей.
Вода как вода. Не из Иордана, а из-под крана…
Немножко только, может, вкусней она, что из папиной серебряной рюмочки. Не богоявленская нужна мне вода, не крещенская, а какой серый волк Ивана Царевича оживил… Волшебная.
Еще такая нужна вода мне, в какой царь сварился, а Иван-Дурак в молодца превратился. А у бабушки одни только сказки…
* * *
– Жил-был, Федь, Федот задом наперед.
Козу по голове кочергой треснет, водой из лужи окрестит и смотрит, когда воскреснет…
Стоит Федот у ворот, ждет, когда засов упадет. Всё, говорит, в Божьей воле, открывайтесь, что ли…
…Спаситель по воде, а Федот по льде. Пройду, говорит, хоть где и я по воде.
Хвалился, хвалился, да под лед провалился.
Сидит теперь под мостом, водит хвостом. Пузыри пускает. Бога ругает.
По вере крещен, рыбой воскрещен. До дна-то не допивай…
– А что, бабушка?
– А вон у тебя на плече левом кто таков сидит? Бога бранит? Осалочком спрысни… От такой воды они все кто куды…
– А отлей мне, бабушка, еще стопочку? Я Царь-Зайца попробую оживить…
Так и знал я, что не поможет.
– Сама видишь, бабушка. Не помогает вода твоя. Никакая не живая она, не волшебная. Не ожил Царь-Заяц, на – сама убедись…
– Да ты верил, Федя, что оживет?
– Как тебе сказать, бабушка? Нет, конечно.
– Вера горы сдвигает, Федь.
– В себя, бабушка?
– В Бога, Федя.
– И какую же гору, бабушка, ты подвинула?
– А вот шкаф, Федь, подвинула, слава богу…
* * *
Не было бы счастья нам с бабушкой, да несчастья помогают…
Если б не потеряла в малине ножницы свои карательные она, никогда бы я этот шарик пинг-понговый в таких зарослях не нашел…
Если б крыша вчера в беседке не рухнула, мы бы с бабушкой до сих пор под ней вечеряли…
Если б дядя Коля на своей лихопутке в наш забор не врезался, кто бы нам с бабушкой его починил?!