— Вы сможете! Мы в вас верим! И поможем! Да вам все по плечу!
— Я постараюсь, — улыбнулась я им.
Ободренная прислужницами, я продолжила писать свою речь. На этот раз выходило неплохо.
Закончила я глубокой ночью, но как бы мне ни хотелось спать, заставила себя набросать следующие действия и несколько записок.
Утром, как и ожидалось, встала с тяжелой головой и красными глазами.
Прислужниц в комнате не было, наверное, пошли за завтраком и за горячей водой для ванны.
Встав с постели, я походила по комнате, потягиваясь и разминая мышцы. Какой-то приглушенный стон заставил меня замереть на месте. Прислушавшись, я различила далекий плач… моей девочки?
Вылетев в коридор, я повертела головой. Так и есть, плач приглушенный, но здесь слышен явственно. Идя на звук, я дернула неприметную дверь, которая вела то ли в кладовку, то ли в чулан.
Увиденное взбесило меня.
Анрег, со спущенными штанами, держал перед собой мою прислужницу, нагнув ее и задрав юбки. Одной рукой он натягивал ее волосы, а другой хлестал по бедру. Девушка молила о пощаде, лицо, искривленное от боли, было залито слезами и кровью от разбитой губы.
У меня загудело в голове, ярость ослепила меня.
Взметнув ледяной хлыст, я со всей силой полоснула дракона, оставляя на его спине кровавые следы. Дальше мой хлыст обвил его, словно змея, оторвал от прислужницы и стянулся особо туго на его шее.
Освобожденная девчонка с глазами, полными ужаса и надежды, посмотрела на меня.
— Иди ко мне в комнату, — сказала я ей, старательно держа голос ровно — у меня еще ванна не готова.
Прислужница кивнула и вылетела из кладовой.
Анрег разорвал мой хлыст, но я тут же стянула его двумя новыми.
Дракон смотрел на меня жестко и пристально.
— Что, ревнуешь, василиска? — хмыкнул он, — ты не переживай, после твоего заявления я поселю тебя в своей любимой комнате. Там много приспособлений и игрушек, которые я с огромным удовольствием применю на тебе.
Я продолжала молчать, стягивая жгуты все сильнее и сильнее. Но регенерация у драконов всегда была выше остальных. И все его раны затянутся еще до приема. И это бесило! Выводило из себя, что такого урода даже ощутимо наказать нельзя.
Мои жгуты покрылись ледяными иглами, которые впивались все глубже и глубже в тело дракона.
— Уникальная василиска, — хрипел дракон, — такой ты мне нравишься больше, сильной и яростной. Как же будет интересно тебя ломать под себя. И этот процесс затянется, правда, Кэсси? Ты ведь не уступишь мне сразу? Нет, я буду столетиями тебя воспитывать, чередуя боль и наслаждение. А потом ты будешь с рук у меня есть и молить о близости…