Мы с Дэмом разбежались в разные стороны. И действительно, через несколько минут я почувствовал чужой запах. Серые. Лорейн на самом деле оказалась права. Двое. Не больше. Стандартный вариант. Хотя нет, не двое. Все-таки трое. Получается, по одному на каждого из нас. Вспомнив, какую силу они теперь обрели, я засомневался. Оказалось, зря. Нам троим ничего не составило согнать этих щенков в одно место. Бой был честный. Три на три.
Они первыми пошли в атаку, не дожидаясь, пока это сделаем мы. Глупый ход — не зная противника лезть на рожон. Один из них сразу же поплатился за это. Пума вывернулась, и острыми, как бритва когтями, распорола ему живот. Он с визгом упал на снег, и еще несколько секунд дергался от боли. Мы с Дамьеном тоже особо не церемонились со своими противниками. Пара удачных выпадов и на окровавленном снегу лежало уже трое убитых. Один из них был младше Лиззи — совсем ребенок еще. Мне было их искренне жаль. Но если бы мы их не убили, Чарльз легко бы добрался до нас. А так ему придется побегать за нами немного.
— Нужно прочесать близлежащую территорию. Могут быть еще отряды. Надеюсь, что за три часа вы справитесь? — альфа вопросительно посмотрела на нас. Мы кивнули, — Отлично, значит, через три часа встречаемся в гостиной.
Элизабет.
Стоило нам с Даниэль пересечь порог моей спальни, как она тут же согнулась пополам и вскрикнула от боли.
— Что случилась? — я бросилась к ней.
— Не знаю, что это, — она начинала паниковать, — Мне очень больно.
Опустившись на кровать, она снова скривилась от боли.
— Как болит? — деловито поинтересовалась я. Пора вспомнить то, чему меня в колледже учили. Непонятно по какой причине отец заставил меня поступить именно в медицинский, но теперь я была ему благодарна за это. Не смотря на все.
— Тянет внизу живота, — пожаловалась она, — Как будто схватки.
— Даниэль, ты рожаешь, — так, только не испугаться. Ты знаешь, что делать.
— Но срок еще слишком маленький! Мне рано! — в глазах волчицы плескалось столько страха, что мне стало не по себе. Соберись, тряпка.
— Ничего. Ваш ребенок — будущий огненный. Он выживет даже семимесячный. Нужно его только родить.
— Что ты имеешь в виду? — она посмотрела на меня так, как будто бы я только что похоронила ее мечту на счастье.
— Обычно, если срок меньше 32 недель, то делают кесарево сечение. Тогда адаптация ребенка легче проходит.
Мой ребенок умрет. А я ничего не смогу с этим сделать.
— Даниэль, — я взяла ее за руки, — ваш сын не умрет. Я помогу тебе. Обещаю, я сделаю все, чтобы спасти его.
— Откуда ты знаешь, что это мальчик? — через пелену паники проступил интерес.