— Процесс идет?
— Идет!
Роман сжался. Марат Тулпарович чинно прошествовал по кабинету и критически обозрел классиков на портретах, словно решая, позволить Пушкину и братии красоваться у всех на виду или заменить их на Президента и его приближенных. Классики поникли, замялся даже неистовый Виссарион. Чистые окна и подоконник от директорского внимания ускользнули, зато пустующие стенды привлекли интерес.
— Заполните их, Роман Павлович, — сказал директор. — Вывесьте устав школы, правила поведения в кабинете, нормы сдачи ЕГЭ и ОГЭ, советы сдающим. На стендах у доски лучше поместить термины разные и текущие правила. Согласны?
Несмотря на то что его классам экзамены не грозили, Роман послушно обещал исполнить.
Забегал Андрюха со встопорщенными волосами.
— Я тебе ключ сделал. От философской комнаты.
— От чего?
— От туалета учительского, говорю. Он на втором этаже, в конце коридора. Видел, как ты на первый за водой гонял. Держи.
Странный визит нанес Артур Станиславович. В белой рубашке с короткими рукавами и высоко натянутых брюках он напоминал пионера из старого букваря, только красного галстука не хватало. Информатик пустился без вводной части в воспоминания о норовистом вузовским преподавателе по педагогике, заставлявшем покупать пособия его авторства. Пренебрегших его научными трудами старый шантажист срезал на экзамене. Чего ради Артур Станиславович рассказал эту историю, он и сам едва ли знал.
Загорелая учительница татарского в платье с цветочным узором попробовала заговорить на родном языке, чем смутила москвича. Заметив его изумленно распахнутые глаза, она на великом и могучем отрекомендовалась как классный руководитель 6 «А» и заверила, что окажет любую посильную помощь. Имя татарки моментально выпало из памяти.
Заявился с визитом англичанин. Не Вадим, другой. Крупноносый, с квадратным лицом, в безупречном костюме и бордовой рубашке. Вид портили старомодные очки с толстыми стеклами. Бесцеремонно широкими шагами незваный гость преодолел расстояние от двери до последней парты, где Роман в очередной раз нажал на стоп в проигрывателе и щелкнул по вкладке с таблицей. Вошедший принес крепкий запах самцового парфюма.
— Тук-тук.
— Здравствуйте. Я новый учитель по русскому и литературе. Роман.
Хмурость взгляда зашкаливала. Судя по всему, с любезностью гость не дружил.
— Без отчества?
— Романович. То есть Павлович.
— Бесконечно рад, Романович Павлович. Максим Максимыч я. Инглиш лэнгветч, — с этими словами англичанин протянул увесистую грубую длань.
— Вы серьезно? Насчет имени?
— Хоть бы один филолог не уточнял. Эх, жизнь!