В прихожей папа распаковывал сумки.
– Вот! – он выудил чёрный, с оранжевыми полосками рюкзак-кенгуру. – Хоть что-то в этих вещах полезное нашлось. Давай помогу надеть?
– Ну что я буду как мамаша…
– Поверь, ты мне ещё спасибо скажешь за свободные руки. Раритетная, между прочим, штукенция. В нём я ещё тебя таскал по этой же даче.
Он забрал брата, помог мне нацепить рюкзак на грудь, застегнул ремни на спине и осторожно засунул в «кенгуру» Мишку.
– Может, лучше лицом ко мне? – засомневалась я.
– Нет, ему вперёд смотреть интереснее!
Брат косился на папу с недоверием, но, когда смог уцепиться обеими руками за твёрдую «спинку» рюкзака и даже немного её погрызть, успокоился.
– Тяжёлый?
– Ни капли!
– Оп, – сказал папа, снова усаживаясь на корточки перед сумкой, – а еда сюда как попала?
Он вытащил прозрачную коробку. Пончики! Мои любимые, обсыпанные сахарной пудрой, как чуррос на далёкой горе Тибидабо. Мама забыла купить их первого сентября и решила наверстать упущенное первого мая… Как здорово!
– Знаешь, пап, – прошептала я, неловко наклоняясь из-за Мишки, свисавшего с меня, как коала с дерева, – лучше спрячь коробку обратно. Это не еда. Это сюрприз.
Мама уже где-то раздобыла тряпки, чистящие средства и железное ведро. Пробегая мимо нас с папой и Мишкой, она остановилась и замерла.
– Неправильно застегнули? – предположила я.
– Шапку Мишке забыли надеть? – догадался папа.
– Нет, – рассеянно ответила мама, не сводя с нас внимательного взгляда, – нет… Коль… посмотри… какие у нас красивые дети!
– Ну, допустим, парню красавцем быть необязательно, – пожал плечами папа. – А Маруся – да. Невеста.
– Пап, какая ещё невеста!
Мама покачала ведром и тихо сказала:
– Дети… Двое. Похожие! Родные. Чудо, правда, Коль?
– Это да, – подтвердил папа, – это безо всякого сомнения. Ирина Игоревна, как будет «счастье» на языке маори?
* * *
Сначала мы шли по дороге к магазину, потом свернули у церкви, перебрались через мостик и, поднявшись на холм, выбрались на ромашковое поле.
То есть на самом деле поле было тёмным, как кофе. Лишь кое-где пробивалась на свет первая трава. Ромашки дремали под землей в ожидании солнца. Эта мысль завораживала: мы стоим на краю огромной равнины, а под нашими ногами дремлют тысячи, нет, миллионы ромашек. Мне даже показалось, я слышу их шёпот. Подожди… подожди…
Над головой носились и сталкивались с жужжанием огромные майские жуки. Мы подошли к бревну, которое разлеглось посреди поля. Я застелила его пледом и села, переводя дух.
Шёпот подземных ромашек усиливался. Я расстегнула рюкзак и положила Мишку на колени. Он молча сосал кулак и следил за жуками. Мишка был неплохим компаньоном для путешествий: не задавал лишних вопросов, давал подумать. А может, он молчал, потому что тоже слышал шёпот ромашек.