– Ну что? – весело сказала я. – Перерыв окончен! Поехали! «Здравствуй!»
– Hola!
– Да нет, Данка. Стишок. «Здравствуй, школа, дом…» Кого?
– Не помню.
– Подумай, не торопись, – ласково сказала я. – Мы никуда не спешим.
– Не помню, – упрямо повторила Дана, разглаживая платьице на Элене.
– Ладно, я тебе помогу. А ты просто повтори.
– И будем играть?
– И будем играть.
Мы повторили стишок. Снова прервались на игру. А когда ещё раз принялись повторять, Дана опять не могла вспомнить ни слова. Даже «ручки в ручки», так развеселившие её, не застряли в памяти. Что ж такое! Я чувствовала нарастающее раздражение. Не на Дану, на саму себя. Я что-то делала не так. Но что – понять не могла.
Можно было бы продолжить играть с Даной в мышиную школу – это считалось бы занятием испанским. И повторять стишок – считалось бы, что мы учим. И можно было бы взять спокойно деньги за два часа занятия. Если бы при этом не звучал в голове вскрик моей мамы, который я запомню на всю жизнь: «А как ты сама считаешь, эти деньги заработаны?» Это она ещё в прошлом году вопрошала, когда я вернулась с первого занятия.
Да и меня саму принцип двоечника «учил, но не выучил» не устраивал. Хотелось результата, но я не знала, как его добиться.
– Постарайся вспомнить, – попробовала я надавить на Дану.
– Я не могу! – Она повысила голос.
– Ты не стараешься!
– Стараюсь! Изо всех сил!
Дана задержала дыхание, поднатужилась, словно поднимала тяжелую мебель, и запыхтела, изображая старание.
– Это не то! – с досадой сказала я. – Наоборот… надо расслабиться. Сядь, как ты сидела, когда ждала меня.
Дана плюхнулась на пол и сложила ноги по-турецки.
– Да не так!
– А я не помню как! – быстро ответила Дана.
– Ты хоть что-нибудь помнишь? – сорвалось у меня.
Неожиданно Дана закрыла лицо руками и разревелась в голос.
– Ничего я не помню! – выкрикнула она сквозь сжатые ладони. – Меня за это учителя в школе ругают! Я самая тупая в классе! Я ничего не запоминаю! И ничего не могу ответить, когда меня все спрашивают! Я глупая! Глупая!
И, к моему ужасу, она ударила себя по голове. Я стряхнула оцепенение, схватила её за руку, которую она занесла для второго удара:
– Перестань, что ты творишь! Данка!
Она заголосила ещё громче, бросилась ко мне, уткнулась в плечо и принялась рыдать в голос. Я гладила её по спине, мысли метались в голове, как ртутные шарики. Что делать? Бежать отсюда? Отказаться? Дана расстроится, если я уйду! Но я не могу получать деньги ни за что! Что делать?! Что мне делать…
Наконец Дана успокоилась.
– Меня никто не понимает и не жалеет. – Она шмыгнула носом.