«Она переписывается с самим Бидструпом», — сказала Светлана.
Ипатов удивленно посмотрел на нее: о чем она? Ах, об этом шкафе.
«Ее отец какая-то большая шишка».
«Наверно, тоже шкаф каких мало! — ехидно проронил Ипатов. — Во всю стену!»
Светлана хмыкнула. Потом заметила:
«Я его видела: славный дядечка».
«Славный?»
«Ну да! Он целый день катал нас на своей машине».
«На своей или служебной?» — поинтересовался Ипатов, не терпевший никаких неясностей.
«Конечно, на служебной!»
«Бедный шофер!»
«Почему бедный? — удивилась Светлана. — Не все ли равно ему, кого и куда возить?»
«Может быть, и все равно», — иронически согласился Ипатов.
«Ну то-то же!» — удовлетворенно произнесла она — очевидно, интонация сказанного, подозрительная раздумчивость ипатовских слов ускользнули от ее внимания.
«Слушай, а не рвануть ли нам куда-нибудь сегодня вечером?» — как можно непринужденнее спросил Ипатов.
Ее серые глаза смотрели на него по-доброму, но насмешливо:
«Опять на оперетту?»
«Да ну ее к черту! — засмеялся Ипатов. — Давай лучше закатимся в какой-нибудь трактир?»
«В ресторан?» — уточнила она.
«Ну да! Если заменять иностранные слова, то до конца!»
«Я не вижу в этом ничего смешного», — вдруг сказала она.
«В чем?» — как-то растерянно спросил он.
«В том, что иностранные слова заменяются нашими — русскими».
«Я тоже не вижу в этом смешного, даже наоборот», — заметил Ипатов.
«Так надо!» — четко произнесла она.
«Возможно», — пожал он плечами.
«Так надо», — уже мягче повторила она.
«Не спорю, может быть, что-то и следует заменить, — согласился он. — Но, разрази меня бог, я не вижу смысла в том, чтобы переименовывать французские булки. Ей-богу, они от этого не станут вкуснее!»
«Папа говорит: лес рубят, щепки летят!»
Ах вот откуда ветер дует! Выходит, ее отец время от времени еще и что-то вещает… Неприязнь к этому нелюдимому человеку мешала, уводила в сторону, и Ипатов решил больше не думать о нем, тем более что сейчас было не до него.
Они поднялись на второй этаж, и тут он спохватился, что ему надо направо, а ей — налево. В четверг не было общих лекций, одни семинары, встретиться можно было только в перерывах, да и то не всегда — то преподаватель задержит на несколько минут, то какое-нибудь очередное мероприятие в группе.
«Ну так как же?» — спросил он.
«А… ты об этом! — вспомнила она. — Что ж, сходим!»
«В полседьмого у Казанского собора?»
«Собор — большой», — напомнила Светлана.
«У Барклая де Толли. Он ближе!»
«К чему ближе?» — не поняла она.
«Потом скажу!» — бросил Ипатов, заметив, что к их разговору прислушиваются.
Она пошла в свою сторону, он — в свою.