Прими смерть тут, а не жизнь там.
– Праведно ли я караю? – взывал с высокого крыльца. – Изменников! Лютыми муками!!
Народ отвечал в голос, разбегаясь в ужасе:
– Будь здоров и благополучен, батюшка-царь! Преступникам и злодеям – достойная казнь!..
Край безлюдел пока что. Вымирал и обмирал без пользы. Смертные копил раны и вечное кругом увечье.
Нищие плодили нищих.
И нищие нищими помыкали.
2
Деревни Талицы народ пашенный в дурь ударился с перепуга.
Пересидеть в юродстве долбежное время.
С дураков какой спрос?..
По заре выходили со дворов бабы, боталами на шее звенели, ступали – головами согласно кивали, нагуливаясь по полянам, где грибы, малина-земляника, под щелканье кнутов грузно сбегались в кучу, тяжелой мотая грудью.
Коров со дворов не сводили.
Коровы стояли смирно, по паре, меж рогов веревка протянута для просушки бельишка.
Петух на канате дом сторожил. Баран в зыбке лежал. Коза на печи грелась. Малые ребятишки гурьбой бегали за наседкой, зерно склевывали. Ребятишки постарше камни в колодец кидали и бултыхи считали. Парни с девками красоту наводили, блоху ногою давили.
Одни мужики работали без передыха, себя не жалели.
Двое на сосне сидели и на Москву глядели. Москва была далеко – не разобрать, да и им не к спеху.
Двое под мостом лежали и заезжих ожидали. Мост покривел давно и рассохся, мимо Талицы никто не ездил, а им и не надо.
Двое отмывали у третьего родимое пятно: мочалкой оттирали и песком драили который уж день. Небо подпирали, чтобы на головы не легло: кол ткнут туда, кол ткнут сюда, и держалось – не падало. В речке толокно месили, солью приправляли, ложками мешали до густоты, а река текла себе важно, полегонечку, шепотом выжурчивала своё: донышко светлое, берега бархатные.
Все были при деле.
Все прикидывались.
Чтобы жизнь доставшуюся пронесло без задержки.
К вечеру, после трудов праведных, с песней шли по домам, а бабы на пороге встречали, боталами на шее качали.
И только малоумный старик Бывалыч, вдумчивый и степенный, в игры не играл, дурака не валял, а по полю ходил и делом занимался: из горсти золу сеял.
Дождичком прольет – солнышком пропечет – к зиме дрова вырастут.
Вырастут дрова – протопим печь – новую золу высеем...
3
А возок уже катил в их сторону по грязям-ухабам, через поля-пустоши: прямо ехать – три дня срока, грязи с болотами объезжать – три года.
Жались к земле поселения, как нуждой прибитые, от поборов, войн, вечных пожаров лютости.
Проглядывал народ по избам-землянкам, бос и ободран.
Лукоеды-огуречники. Гущееды-краюшники. Лапшееды с водохлебами. Голодран с голодуном.