На следующее утро я не вышла на работу. С рассвета на улице были слышны автоматные очереди. Соседи рассказали, что ночью армия и Секуритате расстреливали демонстрантов. Однако звук выстрелов лишь добавил мне решимости: на этот раз следовало довести дело до конца. Закончив разговаривать с Ван, я сделала еще с десяток телефонных звонков, затем схватила куртку и бросилась на улицу, чтобы присоединиться к собравшимся на площади Университета[10]. Ни за что на свете я не пропустила бы этого события! Наконец-то ситуация сдвинулась с мертвой точки, люди осмелились выразить свое недовольство. Румыны единодушно выступали против коммунистической системы и требовали свободы. Очень быстро нас с друзьями поглотила волна из тысяч людей, наводнивших центр города. Подталкиваемые со всех сторон, мы очутились возле здания Бюро Центрального комитета Коммунистической партии: помещение было захвачено мятежниками. Символ власти… Новость о бегстве четы Чаушеску, которая, как утверждали, покинула президентский дворец на вертолете, явно подогревала энтузиазм толпы. Портрет президента, сорванный со стены, полетел в окно. Кто-то демонстрировал свои трофеи с верхнего этажа, обращаясь к людям, столпившимся внизу:
— Кто хочет апельсины? Посмотрите, что у них было, нет, вы только посмотрите! Апельсины, бананы! Кто хочет?
Эти фрукты в то время были недоступны для обычных граждан. Их можно было купить только на Новый год. И на нас полился настоящий апельсиновый «дождь» благодаря разгоряченным повстанцам, выбрасывающим их через окна. Чуть позже я узнала, что президентский дворец, этот гигантский монумент, олицетворяющий собой всю любовь нашего правителя к излишествам, тоже был захвачен. В это невозможно было поверить… Вокруг царил невероятный хаос, но ветер перемен, подувший на улицах Бухареста, наполнял нас безумной радостью. Диктатор был свержен, но знала ли об этом остальная часть страны? Нужно было во что бы то ни стало распространить хорошую новость! Всем в голову пришла одна и та же мысль: передать информацию как можно большему количеству людей.
— Надо отправить кого-нибудь на телевидение!
— Уже отправили!
Румынское телевидение, лазурно-синее здание которого тоже было захвачено народом, на несколько часов прекратило свою работу. Когда трансляция возобновилась, все приникли к стареньким черно-белым телевизорам в квартирах на первых этажах. Так мы узнали из прямого эфира о создании временного правительства, состоящего из членов коммунистической партии. Ион Иллиеску тоже был среди них. Как этот бывший приближенный президента, моментально создавший «Фронт национального спасения», снова оказался у власти? Повсюду разгорались жаркие дискуссии. Для одних Иллиеску представлял собой надежду на лучшее будущее, другие считали это надувательством.