Каюта оказалась маленькой, но чистой. Окошечко глядело в сторону залива. Пока не взошло солнце, его вода казалась серой. Селена задвинула засов и улеглась на узкую койку. Она была по горло сыта Иннишем и не хотела видеть отплытие.
Селена намеревалась тихо исчезнуть из «Белого поросенка». Она сама не понимала, что́ заставило ее остановиться возле двери каморки, которую Ириана называла своей комнатой. Она уже побывала внутри, пока подавальщица возилась с ее рукой. И в этой теснотище Ириана прожила целый год! Шаткая мебель, тонюсенькое одеяло, серые простыни. Селена так и так хотела оставить ей немного денег, зная, что Нолан непременно вычтет за бинты.
Вошла, оставила деньги и вышла. Это можно было сделать за полминуты. Но Селена стояла перед дверью каморки и слушала звуки, доносившиеся из кухни, где Ириана стирала одежду. Селена чувствовала, что не может просто так повернуться и уйти. В голове крутились мысли о несостоявшейся целительнице с каштаново-золотистыми волосами и глазами цвета карамели. Ириана заблудилась в этом мире, оказавшись совсем беспомощной. И не только она. Их было слишком много – детей, у которых Адарлан отнял все. Дети выросли. Кто стал ассасином, кто – подавальщицей. Всех их лишили родного дома, а земли их королевств – ныне провинций империи – лежали в развалинах и пожарищах.
Восемь лет, как исчезла магия. Боги умерли, или им попросту стало наплевать на Эрилею. И все же где-то глубоко внутри Селены существовала невидимая нить. И сейчас за эту нить кто-то дергал. Чем она была? Частью невидимой паутины? Селена не знала. Она вдруг почувствовала желание самой дернуть за нить и посмотреть, куда распространятся невидимые волны.
Селена торопливо написала записку, потом переложила в кожаный мешочек бо́льшую часть золотых монет. Мешочек она поместила на скрипучую койку Ирианы и, немного подумав, добавила туда рубиновую брошь Аробинна. Красный и золотой – цвета Адарлана. Скорее всего, девчонке из разоренного Фенхару они ненавистны. Но Селена радовалась, что избавилась от броши. И потом, брошь можно продать за хорошие деньги. Селена искренне надеялась, что драгоценность ассасина пойдет в уплату за обучение Ирианы.
Возможно, это было деянием богов. Или – вмешательством неких сил, непонятных смертному уму. А может, Селена хотела, чтобы у Ирианы получилось то, чего не удалось ей самой.
Ириана продолжала стирать, когда Селена бесшумно выскользнула из ее каморки, прошла по коридору и покинула постоялый двор.
Шагая по туманным улочкам к обшарпанной гавани, Селена молила богов, чтобы у Ирианы Торас хватило ума не проболтаться о деньгах. В особенности хозяину «Белого поросенка». Она молилась, чтобы Ириана наконец-то взяла судьбу в свои руки и отправилась в далекую белокаменную Антику. И пусть случится так, чтобы через несколько лет Ириана Торас вернулась на Эрилею и хотя бы немного помогла исцелению этого истерзанного континента.