Остальной тренировочный зал продолжал гудеть, но двадцать четвертое отделение словно накрыло куполом тишины. Инструкторше не потребовалось повышать голос, чтобы ее услышали.
– Все верно, – коротко бросила она. – В каждом из этих ящиков – детали «ЭЛ-9». В течение следующего часа вы будете собирать и разбирать винтовки. Разбейтесь на пары.
Какой-то парень дернул Колина за рукав, тот вопросительно взглянул на Кейт и явно облегченно перевел дух, когда та позволила ему идти.
Сама Кейт не потрудилась искать партнера. Она подошла к ближайшему ящику, присела рядом и отстегнула защелки. И очень удивилась, когда над ней вдруг нависла чья-то тень, а секунду спустя рядом с ней присела чернокудрая девушка. Она была на год-два старше Кейт, свирепый взгляд выдавал в ней жительницу Южного города.
– Мэни, – сказала она в качестве вступления.
– Кейт.
– Я знаю.
– Я догадываюсь. – Она кивнула на ящик. – Ты первая.
Девушка приподняла бровь.
– С открытыми глазами или с закрытыми?
– Да как хочешь, – отозвалась Кейт. – Но когда ты будешь ею пользоваться, я бы все-таки посоветовала держать глаза открытыми.
Девушка еле заметно улыбнулась в ответ.
Кейт смотрела, как девушка быстро, уверенно собирала винтовку, напевая себе под нос:
– Большие и малые монстры придут…
– Ты когда-нибудь стреляла из такой винтовки? – спросила Кейт.
Мэни продолжала трудиться.
– Вооружены только действующие части. А двадцать четвертое отделение еще проходит обучение.
– Так что, мы на самом деле не воюем?
Кейт намеренно употребила «мы». Один из простеньких психологических приемов, превращающих «ты против меня» в «мы против них».
Мэни проверила ствол.
– Время от времени нас ставят на дневное патрулирование, или на охрану, но пока нас не зачислили в действующие части, по большей части мы здесь, на объекте.
– А я собираюсь в Ночной отряд, – похвастался Колин, сидевший через ряд от них.
Мэни закатила глаза.
– В качестве кого? Походного табурета?
Колин покраснел и попытался выпрямить спину, как будто это помогло бы ему стать выше.
– Так вы никуда не выходите? – спросила Кейт.
– Нам и тут хорошо. – Мэни положила собранную винтовку на ящик. – Твоя очередь.
Кейт потянулась за винтовкой, но стоило ей взять оружие в руки, как тварь у нее в голове зашевелилась. Это было как простуда или растяжение – нечто такое, о чем ты почти забываешь, пока опять не закашляешься или не сделаешь неудачное движение, тут-то оно и возвращается. Кейт забылась, и вот теперь в ушах у нее громко, размеренно пульсировала кровь, заглушая окружающий мир, и Кейт внезапно ощутила спокойствие, которое приходит, когда ты осознаешь, что спишь и понимаешь, что тебе ничто не может повредить.