– Что такое?
Нет, неправильно. Кое-что неправильно. Все неправильно!
– Кейт нам не враг, – пробормотал он, – но ты обращаешься с ней как с врагом. Если ты оставишь ее там с Соро, она скажет правду, но ничего, кроме нее, дав нам только то, что должна, но этого будет недостаточно.
– И что ты предлагаешь?
– Позволь мне поговорить с ней. Без наручников. Без камеры.
Но Генри нахмурился.
– Август…
– Она спасла меня!
– А ты пощадил ее. Мне жаль, Август, но добрые дела не исключают возможности дурных, и пока мы не будем знать точно…
– Если Кейт Харкер представляет угрозу для любого из наших солдат или для любой из миссий, то я лично вырву ее душу.
Август сам себе удивился. Генри, по-видимому, тоже. Его глаза расширились, но правдивость Августа его не успокоила.
– Пожалуйста, – попросил Август. – Я единственный, кому она скажет правду.
Генри посмотрел на экран, где Кейт сжала кулаки и непокорным жестом вскинула голову. Август ощущал, что и сам принимает такую же позу.
Ситуацию разрешила Ильза. Она встала на цыпочки, обняла Августа и прижалась щекой к его плечу. Он не мог увидеть, как сестра посмотрела на Генри, но между ними пронеслось безмолвное сообщение, и в следующую секунду Генри велел Соро прекратить допрос.
XIII
Девушка, шатаясь, брела по коридору, босая, истекающая кровью.
Запястья были связаны спереди, и она боролась с веревкой, пока, спотыкаясь, тащилась к лифту. Слоан позволил ей добраться сюда, прежде чем поймать. Страх – изысканный, дерзкий – сгустился в воздухе, как сахар, когда он пригвоздил девушку к стене около дверей из нержавеющей стали и рывком запрокинул ей голову.
– Катерина, – прошептал он, едва касаясь губами пульсирующей жилки на горле, и…
Двери лифта звякнули и разъехались в стороны.
Слоан приостановился, удерживая клыки ровно над кожей девушки. Входить в пентхаус разрешалось по приглашениям. Он принадлежал Слоану и только ему – прикованные к столу инженеры и отвратительная мелкая тварь, взгромоздившаяся на его кухонную стойку, находились здесь исключительно потому, что он это разрешил. Никто не приходил сюда незваным.
Поэтому он рассвирепел при виде несущегося в его дом малхаи. Красные глаза стали круглыми от паники, морда забрызгана человеческой кровью, а по руке стекает его собственная кровь. При виде Слоана и человеческой девушки, дрожащей у стены, малхаи нерешительно шагнул вперед… и отступил.
– Это должно быть нечто очень важное! – зарычал Слоан.
– Мои извинения, сэр, но да, сэр.
– Говори.
Малхаи заколебался, и, пока Слоан отвлекся, девушка почти что вырвалась.