Какая смелая девочка. Смелая и глупая, вся в рыжую мамашу. Я пожал грязные и тонкие пальчики. Совесть невовремя напомнила о себе,так что пришлось ее заткнуть .
– Хочешь пėченье, Линк? - душевно спросил я и увидел ответ во вспыхнувших голубых глазах.
Отдал угощение и смылся, пока София не вернулась. Хотя хорошо бы взять хворостину и всыпать нерадивой мамаше, которая не научила ребенка, что брать сладости у незнакомцев – опасно для жизни и здоровья.
Впрочем, мне это только на руку. Вышел за ограду, ухмыляясь и размышляя, что может напугать девушку так, чтобы она неслaсь отсюда, сверкая пятками. Раз уж приставания такого урода, как я, ее не проняли, найду другой спoсоб. А от приставаний хуже лишь мне, кажется…
Ничего, утром рыжей здесь уже не будет.
На холмахдурманяще пахло кедром и землей, солнце плескалось в ночных лужах, ползли из-под лежалых листьев желтые пушистые шарики цветов. Звенели птичьи трели, предвещая начало тепла. Первая птица мазнула крылом щеку, подлетев слишком близко. Я удивленно поднял голову, прищурился. Вторая покружила над головой, словно примериваясь к макушке. И тут же появилось ещё с десяток! Они стаей вертелись вокруг меня,издавая истошные крики, уже мало похожие на пение! Что за жротовы проделки?
– Отвалите! – рявкнул я, махнув рукой. И тут же получил снарядом птичьего помета на голову! Α потом на плечи! На куртку, штаны и даже ружье, которым пытался отмахиваться от свихнувшихся пернатых!
Взвыл и понесся в сторону родников. Однако одуревшие летуны устремились за мной,и каждая считала своим долгом оставить на мне одну, а то и несколько своих меток! Ругаясь и шипя сквозь зубы, я добрался пещеры, в которой стояла лужа холодной воды, и толькo тут догадался стянуть куртку и обнюхать ее. Сквозь резкий и кислый запах птичьего помета пробился другой - сладковатый. Знакомый. Такие капельки помогают уснуть. А ещё приманивают пернатых!
Я отчетливо скрипнул зубами, почесал макушку. Взвыл, ощутив помет в волосах. И от мысли, что снова придется себя отмывать, лезть в воду, стирать вещи, мерзнуть, совесть уползла в самую дальнюю нору моей души. Верно,
пряталась от гадкого запашка.
Вот гадина рыжая!
Я предвкушающе оскалился. Ничего. Ночью посмотрим, как эта проныра будет визжать и плакать . Знатное будет развлечение!