Ввиду такой альтернативы не нужно сбрасыватьсосчетов анализ. Имманентность является тотальностью такого полагания тождественного, принцип которого уничтожается в имманентной критике. Идеализму, говоря словами Маркса, можно сыгратьего"собственную мелодию". Нетождественное в соответствии с критерием тождества детерминирующее идеализм изнутри, является одновременно и тем противоположным идеалистическому принципу, подчинить которое, овладеть им идеализм напрасно клянется. Любая имманентная критика окажется непригодной, если отсутствует знание извне, если хотят, не учитывая момента непосредственности, понять внутреннюю данность субъективной мысли, заглядывающей поверх процедур диалектики. Именно идеализм не может осудить и отвергнуть момент стихийности, потому что без этой спонтанности он сам не мог бы существовать. Идеализм, чье сокровенное зовется стихийностью, разрывает и разрушает спонтанность. В качестве идеологии субъект околдован именем "субъективность", как нос гауссовского карлика был заколдован травкой - "Вкусночихой". Для субъекта эта травка так и осталась загадкой и тайной; именно поэтому он так и не научился готовить паштет "Сюзерен", [кушанье], которое названо именем распада верховной власти. Никакая интроспекция сама по себе не заставит субъекта исследовать свой деформированный образ какделособственныхрук.
Субъект нуждается в импульсе извне, в истине гусака Мими. Таким импульсом и является ересь философии, ересь философии Гегеля - пожалуй больше, чем любая другая.
Имманентная критика имеет свои границы - в конце концов закон имманентной связи - это такое же ослепление и заблуждение, как и идея, что "этот закон можно опровергнуть". Но именно этот момент и является действительно первым качественным скачком, возникающим исключительно в движении имманентной диалектики, обладающей особенностью трансценди-ровать себя способами, практически отличающимися от движения - перехода платоновской диалектики к идеям, обладающим бытием-в-себе; если диалектика тотально закрывается, замыкается, то она уже превратилась в целостность- тотальность, которая возвращается к принципу тождества. Эту ее потребность в отличие от Гегеля заметил и ощутил Шеллинг; тем самым он открыл для себя и возможность посмеяться над самоотречением мысли, что напрямую связывалось им с мистикой. Материалистический момент в философии Шеллинга, который веществу, материалу "в себе" приписывал нечто вроде движущей силы, мог сработать в данном аспекте его философии. Но нельзя абсолютизировать и качественный скачок, как это было у Кьеркегора. В противном случае идея скачка превратится в поклеп, клевету на разум. Диалектика должна полагать свои границы, исходя из осознания себя, знания о себе.