Называя Солопия Охримовича Нышпорку частный детективом, я — автор этого якобы детективного рассказа — имею в виду не его профессию, а его хобби. По профессии и по образованию он был дворником, а частным сыском занимался ради собственного удовольствия в свободное от подметаний дворов и улиц время.
А вот Захар Захарович Полуящиков занимался сыском именно в рабочее время, поскольку был инспектором уголовного розыска. У него тоже было хобби, довольно своеобразное: он любил в свободное от работы время подметать дворы и улицы.
И что характерно — любитель Полуящиков подметал асфальт талантливее, чем профессионал Нышпорка, а любитель Нышпорка разоблачал преступников успешнее, чем профессионал Полуящиков. Поэтому они часто прибегали к помощи друг другу и никогда друг другу в такой помощи не отказывали.
Вот и нынче, в день двадцать шестого перечитывания Нышпоркой любимого эпизода «Влажной ноздри…», инспектор Полуящиков вовсе неспроста переместил себя в квартиру дворника, захлопывая дверь толчком ягодиц.
— Убийство, — заявил гость, переместившись и захлопнув.
— Ладно, — согласился хозяин. — Проходи на кухню, Захар, присаживайся.
— Некоего гражданина Небижчика, — добавил Захар Захарович, садясь на газовую плиту за неимением стула.
— Ясно, — кивнул Солопий Охримович, ложась на холодильник.
— Ильи, — сказал инспектор.
— Понятно. И кем же он был, этот убитый Илья Небижчик? — спросил дворник, шевеля левую ноздрю ногтем мизинца.
— Он был этим… Григорьевичем, — уточнил Полуящиков.
— А чем он занимался, этот Илья Григорьевич Небижчик?
— Он это… Натурил.
— Чего-чего?
— Или натурствовал? Ну, в общем — работал натурщиком. В изостудии Дворца детского творчества имени Герострата. Позировал для детишек, юных художников. А в свободное от этой работы время ещё подхалтуривал в университете профессором философии. А по выходным и праздничным дням ещё подрабатывал, позируя у себя на дому для профессиональных художников. Короче, крутился мужик.
— Ясно. Он страдал деньгофилией. Это иногда бывает.
— Чем?
— Ну, деньги любил.
— Так и я тоже… Кхе… Вот и сегодня он у себя в квартире позировал сразу для троих: для живописца Иванова, скульптора Петрова и фотохудожника Сидорова. Он им позировал, они его… эээ… живописали, скульптурили и фотохудожнили, затем устроили перекур, он вышел в ванную, а после перекура Иванов, Петров и Сидоров нашли его в ванне мёртвым, с петлёй на шее, с топором в затылке и с осколками стеклянной ампулы во рту. Ну, и позвонили в милицию.
— Может, сами художники его и того? Соседей опросили?