– Передать изображение на твой экран мог кто угодно, но у Луча сохранились бы данные о входящем сигнале. Данных нет. У меня единственная версия, уж какая есть: это Тролль.
– Но… зачем?!
– Откуда мы знаем? Человек двадцать лет ни с кем не общается, кроме Луча. Что у него в голове? Что он может, чего не может? Вот и я не знаю.
– Ты помнишь, – медленно сказала Анита. – Это была его идея… конкурс. И он выложил, будто случайно, запись Марка и Евы, а они не хотели…
– Ублюдок, порнограф, получил, что заслуживал. А ушел он по своей воле.
– Давай по-честному: мы его затравили.
– Его?! Бедная жертва! Хорошо, что у него хватило ума залечь на дно, а не то все обернулось бы хуже, для нас и для мерзавца!
Анита медленно кивнула:
– Луч, свяжи меня с Троллем.
– Он не отвечает на вызов. Он не хочет ни с кем разговаривать.
* * *
– Кванты, мы должны принять решение быстро. Генрих Пагуба, Тролль, жил в одиночестве двадцать один год, и мы ни к чему не принуждали его, но сейчас у нас есть к нему вопросы. Мы, совершеннолетние граждане «Луча», должны принять решение о полицейской операции.
Зеленые цифры на большом мониторе: подавляющее большинство. Лиза, конечно, не голосовала, подумала Анита.
– Луч, решение принято.
Звук-подтверждение.
– Мы должны решить: кто из нас пойдет к Троллю? На всякий случай, я готов, – сказал Андрей. – Кто еще?
Анита молча подняла руку.
* * *
– Тролль, у нас есть решение экипажа: ты должен ответить на наши вопросы.
Тишина за дверью. Чистый полированный порог: никто не переступал его больше двадцати лет. Роботы-уборщики уносят каждую пылинку.
– Луч, открой.
Дверь медленно отошла. Там, за дверью, в коридоре, тоже было чисто, но в воздухе висел резкий химический запах.
– Генрих, это мы… Ты слышишь? Это мы, Андрей, Анита… Подай голос!
Тишина. Новая дверь, из зеленоватого пластика.
– Луч, открой.
Дверь отошла с ощутимым усилием, чуть ли не со скрипом. Запах стал сильнее.
– Останешься здесь? – отрывисто спросил Андрей.
Анита помотала головой.
Внутри горел свет, и робот-уборщик валялся посреди комнаты отключенный, кверху брюхом. Один за другим, осторожно ступая среди пыли, хлама, гниющих остатков еды, они прошли в гостиную: здесь была даже люстра, криво приспособленная к потолку. Под открытым окошком линии доставки валялись разбитый планшет, плесневеющие фрукты, мотки проводов-шлейфов, платы, разъемы, цветная бумага, напечатанный на принтере подсвечник…
Всю стену напротив занимал экран. Андрей коснулся монитора; возникло изображение. Фасеточное, как глаза стрекозы: много-много экранов, и на каждом что-то происходит. Женщина и мужчина в постели. Двое мужчин и женщина. Голые подростки обнимаются на краю бассейна. Мальчик и девочка целуются в коридоре. Супружеская пара совокупляется в душе. Миллион картинок, как если бы в каждой комнате «Луча» была установлена невидимая глазу камера.