На истребителе (Покрышкин) - страница 5

В авиации существует своя методика боя, очень точная и ясная. Нужно очень хорошо освоить эту методику, чтобы суметь найти то, что ни в какие инструкции не укладывается, найти что-то новое. И я завёл альбом своих полётов. Фигуры высшего пилотажа я расчленял на чертежах, строил расчёты, как бы дополняя на бумаге то, что я совершал в воздухе. Красота и ценность высшего пилотажа не только во внешне блестящем выполнении фигур. Каждая фигура — даже самая простейшая — это манёвр в будущем бою. Схемы и расчёты могут пригодиться для боевых операций.

Прошло немало лет с тех пор, как в альбом был занесён первый — ещё совсем школьнически сделанный чертёжик, первый расчёт… Но и сейчас этот альбом дорог и близок мне, он сослужил немалую службу.


Я приехал с Качи ещё с петлицами авиационного техника на гимнастёрке и, разумеется, казался моим товарищам по эскадрилье — старым лётчикам-истребителям — как бы чужаком.

Воздух роднит лётчиков. Вскоре мы начали летать строем, слетались и сдружились. Я близко сошёлся с одним из лётчиков — Соколовым. У него я учился искусству высшего пилотажа. Это был спокойный, хладнокровный человек. Таким он был на земле и таким же, что особенно важно, в воздухе. В учебном бою трудно было предугадать, какой манёвр он сейчас применит. Атаки Соколова отличались резкостью, стремительностью. Он как бы разом, одним ударом, рубил «противника».

В те первые после школы лётные дни в строевой эскадрилье резкость манёвра в воздухе была для меня новостью. Соколов умел плавно вести самолёт, но в решающий момент он мгновенно и резко бросался на «противника», «сбивая» его молниеносным ударом. Изучая манеру его полёта, я пришёл к выводу: резкости удара способствует быстрая реакция Соколова, опережающая реакцию «противника», с которым он ведёт учебный бой. Как же «обогнать» Соколова, как противопоставить его резкому манёвру свой, ещё более резкий, ещё более стремительный манёвр? Как добиться того, чтобы не Соколов тебя, а ты его успевал поймать в прицел, в тот момент, когда его рефлекторные способности парализованы только что совершённым физически трудным, так называемым «перегрузочным» манёвром?

Я начал настойчиво тренироваться в высшем пилотаже, чтобы выработать в себе это новое качество резкого удара при атаке. Постепенно организм стал привыкать к перегрузкам. В дальней от аэродрома зоне удалось освоить и некоторые новые фигуры высшего пилотажа. Я старался привлекать как можно меньше внимания к своей работе — хотелось устроить Соколову своеобразный сюрприз.

Наконец настал день, когда я решился вызвать его на учебный бой. Он принял вызов.