Путь домой был молчаливым, Ваня слегка был уставшим, поглядывал на Янину, сидевшую на боковом кресле. Она тоже молчала, даже не пытаясь смотреть на него.
— Я чем-то тебя обидел? — попытался завязать разговор Ваня, на что она только устало вздохнула.
— Нет, — немного помолчав, ответила она чуть охрипшим голосом. — Я просто испугалась, вот и все.
— Чего ты испугалась? — изумился Ваня и нашел ее холодную руку, — Это же просто украшения! Ты такая впечатлительная, Янина. Не могу же я всю жизнь изображать одну сторону человеческой жизни, она многогранна.
— Ваня, — лишь произнесла она и посмотрела на него с нескрываемой тоской, а затем вновь отвернулась.
— Я всегда стремился быть достойным тебя, ты столько для меня сделала! — говорил Ваня, даже не обращая внимания на ее эмоции.
— Глупости. — произнесла она и уже теплее взглянула на этого глупца, а затем улыбнулась Ване нежной улыбкой. Что творилось у нее на душе было не важно — она хотела взглянуть и увидеть, что творится на душе у него. Но не могла… Уже не могла.
— Послушай, — попросила она, — раз уж ты меня в это втягиваешь, я хочу знать, с чем имею дело. Ты должен рассказать, что с тобой стряслось за каких-то две ночи! Где ты пропадал?
— Но я ни во что тебя не втягиваю, Янина! — проигнорировал ее просьбу об откровенности Ваня, делая невинное лицо.
— Завтра мы по твоей милости встречаемся с человеком, которого при другом раскладе я бы обошла десятой дорогой, так что я жду. — стояла на своем она.
— Он очень мил, этот араб, как на мой вкус, — хмыкнул Ваня, продолжая клеить из себя дурачка. — Юсуф тоже мусульманин, а он — чудесный человек, не вижу причины не доверять ему.
— Дело не в религии. — усмехнулась Янина, — И не доверять ему стоит уже потому, что он замечательно понимает русский, но прикидывается что нет.
— Да ладно! Как ты поняла? — изумился Ваня, поглядывая на девушку.
— По глазам. Он ловил каждое твое слово. Осторожнее возле него, говори думая.
Ваня промолчал, обмозговывая услышанное, а затем усмехнулся.