Пока Митр швырял в пса камнями, Орест бил все сильнее. Наконец пес упал, из пасти у него потекла кровь, Леандр же, охая от боли, быстро зажал руку, чтобы унять кровотечение. Все трое глянули вперед, и Орест понимал, что, если псы явятся стаей, перед ними не устоять. Митр поддерживал Леандра, осматривал рану у него на руке, а Орест услышал лай. У него было время набрать камней, прежде чем примчался здоровенный черный пес с ощеренными зубами. Орест свирепо сосредоточился, прицелился и метнул камень псу в пасть; пес подавился. Упал на спину и завыл от боли.
Теперь лишь слышалось, как скулят раненые псы. Первый, еще живой, пытался встать на ноги, хотя ему снесло полчерепа. Орест быстро подошел к нему и ухнул камнем по зверю. Вернулся к Леандру, опустился на колени, разглядел громадный рваный укус у него на руке.
– Усади его, – сказал Орест.
Медленно, с трудом, крича от боли, Леандр сел. Орест видел, как Леандр распахнул глаза и принялся оглядывать окрестности – почти с обычным своим вниманием. Встал, придерживая правую руку левой.
– Могут быть еще псы, – сказал он, словно ничего особенного не произошло.
Они сидели в тени, свет начал гаснуть, птичьи песни сделались громче. Орест так устал, что, думалось ему, ляжет на мягкую траву под деревьями и сразу уснет. Решил, что Леандр с Митром тоже.
Он задремал, и тут до них донесся голос женщины. Орест всмотрелся меж ветвей и увидел, как она склоняется над одной из собак, зовет ее по имени. Женщина была старой и очень хрупкой. Когда она увидела остальных псов – вскрикнула, пошла от одной к другой, каждую называла и наконец взяла на колени голову одной, заговорила горестно. Орест наблюдал, как она встает и озирается, на миг подумал, что стоит ей всмотреться, и она его увидит. Впрочем, она так щурилась, что Орест понял: зрение у нее так себе. Она ушла обратно, откуда возникла, все еще выкликая слова и имена псов, возвышая голос, будто пытаясь пробудить собак от смерти.
Они подождали дотемна. Орест думал, что, будь у женщины еще собаки, так сильно горевать из-за убитых она бы не стала. И все же пытался уловить хоть малейший лай. Слышал другие звериные звуки – блеяние коз и овец, квохтанье кур, но никаких звуков, похожих на собачьи. Митра начало тошнить, Ореста тоже мутило. Леандр велел им не шуметь. Затем, когда Орест изможденно лег, поближе к Митру, тот потянулся к Оресту и на мгновение взял его за руку. Орест не понимал, то ли Митр намекает, как он устал, или как хочется ему есть и пить, или до чего он напуган. Леандр сидел поодаль, словно сердился. Когда взошла луна, он встал.