– Но этого недостаточно! В обращении его светлости к королю Фарусу Восьмому, его благодетельному союзнику, была недвусмысленно высказана просьба прислать сто тысяч солдат. На тринадцати кораблях столько не поместится!
Маркус едва не прыснул со смеху. Сто тысяч солдат составили бы почти всю численность армии его величества, и, чтобы доставить их сюда, потребовались бы суда со всего побережья. Раззан старательно изображал непонимание, но его светлость не спускал с ворданаев настороженного взгляда.
– На кораблях прибыло достаточно живой силы, чтобы пополнить численность Первого колониального полка до изначальной, – сказал Янус, – а кроме того, боеприпасы, амуниция и прочее необходимое снаряжение.
Эксоптер что-то отрывисто буркнул.
– Может, в Первом колониальном полку служат не люди, а демоны? – осведомился Раззан. – Каждый из них сражается за десятерых? Они неуязвимы для пуль?
Ни тени усмешки не промелькнуло на лице полковника, но в его ответе Маркус явственно услышал веселье:
– Это храбрые и искусные бойцы, но тем не менее вынужден признать: они самые обыкновенные люди.
– В таком случае его светлость желал бы узнать, каким образом вы помышляете вернуть ему трон силами одного-единственного полка. – Раззан говорил учтиво, и вид у него при этом был виноватый, зато глаза принца засверкали так, словно он только что нанес убийственный удар. – Или, быть может, вы ни о чем подобном не помышляете? Быть может, король, наш друг, презрел свои подкрепленные договором обязательства?
– Его величеству такое и в голову бы не пришло, – сказал Янус. – Что касается возвращения вашей светлости отнятого трона – можете быть уверены, что все мои помыслы устремлены к этой цели.
Принц что-то проговорил в ответ, растягивая слова, и Раззан побледнел. Прежде чем он сумел измыслить достаточно приглаженный перевод, Янус выпалил фразу на придворном диалекте хандарайского – настолько безупречную, что у пухлолицего лизоблюда отвисла челюсть. Даже принц опешил, и глаза его под нарумяненной маской изумленно округлились. Маркус оторопело моргнул.
– Если это все, – продолжал Янус уже по-ворданайски, – то я позволю себе удалиться. Передайте его светлости мою благодарность за уделенное нам время.
С этими словами он развернулся на каблуках и чеканным шагом вышел из зала. Двое гвардейцев расступились перед ним. Маркус поспешил следом, чувствуя себя мальчуганом, который изо всех сил старается не отставать от старшего брата. Он дождался, пока они отойдут на приличное расстояние от башни, и только тогда заговорил.