Задумавшись, он даже не услышал, что Вейнте' гневно кричит:
— И ты тоже стал вдруг иилелбе, не умеешь открыть рта, словно фарги, только что вышедшая из воды.
— Извини, воспоминания, звуки, издаваемые устузоу напомнили мне…
— Мне дела нет до твоих воспоминаний. Разговаривай со вторым.
Керрик взглянул в испуганные голубые глаза. Голову существа покрывали густые светлые волосы. На лице существа волос не было и скрытое шкурами тело казалось иным. Испуганное существо застонало, когда Вейнте' схватила копье с каменным наконечником, отобранное у устузоу, и ткнула пленника в бок.
— Погляди, — сказала Вейнте'. — Я покажу, что тебя ждет, если ты будешь молчать, как тот, и не будешь говорить.
Бородатый пленник хрипло закричал: Вейнте' погружала и погружала копье в его тело — а потом замолчал. Второй пленник застонал, дергаясь и отворачиваясь. Вейнте' вытащила копье.
— Ослабьте путы, пусть он говорит, — приказала она, отворачиваясь.
Это было нелегко. Существо завыло, зашлось кашлем, из глаз его текли слезы, по подбородку сочилась слюна. Керрик нагнулся поближе, подождал, пока оно затихнет, и проговорил единственные слова, которые знал:
— Мараг. Мургу.
Немедленный ответ прозвучал слишком быстро для него. Но он узнал — «мургу», а потом кое-что еще. «Саммад». Да, саммад, убили целый саммад. Это оно и говорило. Она сказала, что весь саммад перебит мургу.
«Она». Слово само пришло в голову — женщина. Она — линга, убитый — ханнас. Самец и самка. Керрик тоже ханнас.
Понимание росло, медленно, по одному слову, по выражению. Некоторые слова он вовсе не понимал. Он помнил слова восьмилетнего ребенка, а не взрослой женщины.
— Вы оба издаете звуки. Понимание есть?
Керрик заморгал, вскочил на ноги и долго смотрел на Вейнте', прежде чем смысл вопроса пробился через пелену слов марбака, окутавшую его ум.
— Да, конечно, эйстаа. Понимание есть. Оно движется медленно… но движется.
— Значит, ты делаешь хорошо. — Тени стали длинными, солнце опустилось за горизонт, и Вейнте' завернулась в плащ. — Свяжите устузоу, чтобы оно не могло удрать. Утром продолжишь. Когда ты добьешься отличного понимания, задашь устузоу вопросы. Такие, на которые необходимы ответы. Если тварь станет противиться — напомни ей об участи первого.
Керрик отправился за плащом, потом вернулся и сел на песке рядом с женщиной. В голове его кружились слова, звуки и имена.
Женщина произносила слова… и он понимал их, хотя было темно, и он не видел ее движений.
— Мне становится холодно.
— Ты можешь говорить во тьме, и я тебя понимаю!
— Холодно.
Конечно, это марбак, не язык иилане'. На нем говорят не движениями, а звуками, только звуками. Удивляясь открытию, он снял пропитанную кровью шкуру с тела мужчины и набросил на женщину.