Приветливый русский протянул руку в сторону сарая, откуда слышалось пыхтенье машины. Федор расхрабрился и кивнул головой: ему и в самом деле хотелось заглянуть внутрь, посмотреть, как это землю прокалывают в глубину…
Да боже сохрани в таком месте работать! Внутри вышки оказалось темно, под ногами скользко, дышать нечем, душит напрочь запах керосина и опять же тухлых яиц. Когда глаза обвыклись, рассмотрел Федор какие-то железные и деревянные колеса, какую-то непонятную качалку, из толстых брусьев сделанную, вниз-вверх скрипела она, а на конце толстая цепь громыхала и толстую же железную палку таскала вверх-вниз из-под земли. Вона как! А железных труб здесь сколько! И стоймя стоят, и на грязном полу валяются. А люди-то, люди — черные, насквозь грязью пропитанные: одни глаза светят да иногда зубы вспыхнут бело, оскалятся. Да за какие ж деньги такую муку человек принимает?
— Видишь, штанга на цепи подымается? — Человек, который привел сюда Федю, объяснял, стоя в сторонке, чтобы не мешать рабочим, — Она и достает под землей специальное долото. А когда штанга зайдет в высшую точку, тут долото с пригрузом в двадцать восемь пудов освобождается и обратно падает вниз, тяжестью своей разбивает породу. Затем штанга ее опять цепляет, снова подымает в высшую точку, и снова долото падает. Так и долбит. Сейчас долото уже на глубине сорока пяти саженей…
— Сорок пять! — изумился Федор. — В такую глубь продолбали…
— Вот так и долбим, пока до настоящей нефти не доберемся, — сказал человек. — Ну как, нравится?
Из рассказанного Федор, конечно, не все понял, шуму много, но последний вопрос осознал вполне и ответил искренне:
— Не-е…
Русский весело рассмеялся, позвал обратно к выходу:
— Не нравится? Да ты сам-то чем промышляешь? Небось охотник?
— Да, окотник, — признался Федор.
— Тогда понятно, в лесу и воздух свежий, и долото не грохочет. Что ж, бывай здоров, охотник. А надумаешь нефть добывать, приходи к нам, научим.
— До свидания. — Федор пожал протянутую ему ладонь. Рука у русского оказалась крепкой, видать, не такой уж он барин, как по одежке кажется.
Русский подошел к большим лодкам и заговорил с мужиками-лодочниками. Наверху появился еще один человек — небольшого роста солдатик. Начал спускаться по лестнице вниз. За спиной у него была винтовка, а в правой руке позванивало пустое ведро. Он остановился прямо против Федора и протянул ему ведро. Глаза у солдатика были веселые, нагловатые:
— Эй, ты, морда зырянская, черпани-ка водички для губернатора да подыми наверх…
Скажи Федору кто-нибудь минуту назад, что надо поднять на гору ведро воды — и он увидит губернатора… да он бы бочку на себе притащил, только бы посмотреть на большого человека своими глазами, но тут рука к ведру не потянулась: как это — «морда», что это за шутки такие обидные?..