По его коротким фразам понять суть невозможно, поэтому я жду окончания, которое наступает минут через пять. Никита сбрасывает вызов, откладывает телефон и устало потирает переносицу. Создается ощущение, что из нас двоих выспаться удалось только мне.
От этих мыслей улыбка сползает с лица, а следующая фраза Никиты и вовсе заставляет насторожиться:
- Придется внести очередные изменения в нашу командировку. Точнее, отменить ее оставшуюся часть. – шеф делает паузу, хмурится еще сильней, видимо, оценивая мое выражение лица, и добавляет. – Не переживай. Для начала выслушай меня.
Ничто не заставляет переживать так сильно, как призыв не переживать. Это я поняла, стоило Никите лишь закончить предложение.
Диван вдруг начал казаться чертовски неудобным, время потянулось нереально медленно, а воздух на кухне вдруг стал таким тяжелым, что для нормального дыхания пришлось прилагать усилия.
- Понятно. – все-таки удалось выдавить из себя, пока Никита набирал сообщение на экране мобильного.
- Помнишь, я рассказывал тебе про Мирошниченко? – перешел, видимо, к сути проблемы босс.
Помню ли я? Глупый вопрос.
Сложно вычеркнуть из памяти тот вечер в администрации. А я пыталась, правда пыталась.
Стараясь не обращать внимания на неприятные воспоминания, кивнула, и Никита продолжил:
- После нашей последней встречи… - он делает небольшую паузу, а я с трудом сдерживаюсь, чтобы не скривиться. Лишние напоминания об этой самой встрече изрядно портят настроение, которое и так уже успело упасть до уровня плинтуса. – Я решил изменить план.
Приготовившись отвлечься, чтобы не слушать напоминания о безупречной Даше, я даже не сразу смогла воспринять услышанное. Я ждала что-то вроде: «Я пообещал провести остаток месяца с моей лженевестой. И вообще мы решили разыграть медовый месяц, чтобы наверняка», а тут такое.
- В смысле, изменить план? – от удивления в голосе избавиться не удалось. Ладно, и так сойдет.
Перед тем, как ответить, Никита наливает нам чай, ставит кружки на столик рядом с диваном, садится рядом со мной и смотрит в глаза:
- Мне обязательно рассказывать обо всех причинах, по которым я так поступил? Или ограничимся главной?
При упоминании причин я все-таки скривилась, улыбающееся лицо Даши без спросу нарисовалось в памяти. Пришлось признать, что вдаваться в подробности этой темы мне тоже не особо хочется.
- Ограничимся главной.
- Ты. – просто и без промедления ответил Никита, заставив меня заморгать еще более глупо. Не сомневаюсь, что в выражении моего лица не наблюдалось ни единого проблеска интеллекта.