Осталась последняя аудиозапись. Я собралась с духом, долила в чашку остатки кофе, закурила новую сигарету. Надо же, оказалось, что сейчас мне предстоит узнать, о чем беседуют иконописцы у себя в «храме» – этот «жучок» как раз я сняла в последнюю очередь, когда исследовала ночью недоступную мастерскую.
Сначала что-то тихо говорил Кузнецов – видимо, обращался к незнакомой мне студентке по имени Аня. Точно, вспомнила, вроде так зовут третьекурсницу, которую Ксюша и Марина прозвали за глаза «монашкой». Они, кажется, ее подозревали в тайной любовной связи с Романом Александровичем. Однако разговор между преподавателем и студенткой совсем не напоминал романтическую беседу – Кузнецов настойчиво советовал Ане больше заниматься самостоятельной работой, а не спрашивать постоянно совета педагога.
– Но как же я могу сама что-то делать! – с отчаянием в голосе негромко сетовала «монашка». – А вдруг я не так сделаю, это ж неправильно!
– Но вы хотя бы попытайтесь! – возразил Роман Александрович. – Я, конечно, все понимаю, но как вы собираетесь в дальнейшем писать иконы, если и линии самостоятельно провести не можете?
– Но я же только учусь! – настаивала на своем девушка.
– Вы уже на третьем курсе учитесь! – напомнил Кузнецов. – Первокурсникам простительно во всем полагаться на мнение учителя, но на втором, а тем более на третьем курсе вы уже имеете достаточную базу для дальнейшей деятельности! Вы же столько книг брали из нашей библиотеки, да ни один студент, по крайней мере, в нашем институте, столько не читает! Почему вы не используете полученные знания? Зачем тогда литературу берете? Или вы только картинки смотрите?
– Нет, я читаю… – смущенно пробормотала Аня. – Только не все понимаю, поэтому разные книги беру, вдруг что будет понятнее …
– Вы не подумайте, что я вас ругаю, – голос преподавателя смягчился. – То, что вы так трепетно относитесь ко всем заданиям, весьма похвально. Изучаете предмет досконально, это достойно уважения. Я лишь хочу, чтоб вы научились больше доверять себе, своим знаниям, интуиции, наконец! Аня, вы же прекрасно чувствуете цвет, великолепно подбираете подходящую гамму, у вас ровные линии, крепкий рисунок и хорошая живопись. Откуда, ну скажите мне, откуда у вас эта неуверенность? Кто вам внушил столько комплексов?
– Я не знаю… – окончательно стушевалась «монашка». – Я такая с детства, сколько себя помню… Боюсь сделать что-то не так…
– Даже если вы ошибетесь, никто вас ругать не будет! – заверил ее Роман Александрович. – Я, во всяком случае, точно. Делайте так, как вы чувствуете, ведь иконопись – это тоже живопись, да, со своими канонами и правилами, но ведь иконы пишут художники, живописцы! Не все они идеальны, сейчас многие образы пишут по новому стандарту. Вы ведь часто ходите в церковь, наверно, обратили внимание, что современные иконы совсем другие – они отличаются меньшей строгостью, а лики написаны в приближенной к реалистичному портрету манере. Но разве мы можете сказать, что эти иконы – хуже? Не можете, и я не могу. Поэтому делайте свои выводы…