Государству тогда не хватало своих, прошедших советскую школу следователей и прокуроров. Их приходилось готовить по ускоренной программе. В свое время и Васильева подготовили таким образом - за полгода. Теперь программа была годичная, но и этого, конечно, было мало.
Итак, трое друзей поступили на юридические курсы.
В годовую программу их обучения входило три месяца практики в угрозыске. Практиканты появились в бригаде Васильева месяц тому назад. Обучать их специально у работников бригады времени не было. Их просто загрузили поручениями, посылали на оперативные задания, тыкали всюду, где не хватало людей. В конечном счете это был, вероятно, хотя и суровый, но не такой уж плохой способ обучения. Все трое стали потом умелыми серьезными работниками.
А в те дни, о которых мы рассказываем, ребята - фамилии их были Семкин, Петушков и Калиберда - отличались храбростью, не всегда благоразумной, восторженностью, горячностью и азартом, с которыми они брались выполнить каждое поручение и которые часто вели к ошибкам. Опытные работники, а Васильев, несмотря на молодость, уже причислялся к ним, ругали их в хвост и в гриву, часто грозились отчислить, редко и сдержанно похваливали, а в общем относились к ним хорошо. Больно уж эти ребята были увлечены работой.
Увлечены-то они были увлечены, но вместе с тем и несколько разочарованы. Все они читали и о Шерлоке Холмсе и о Нате Пинкертоне, и им казалось, что у этих придуманных детективов работа была гораздо интереснее и опаснее. А молодым советским сыщикам почему-то попадались дела все обыкновенные, не требовавшие ни особенного умения, ни особенной храбрости. Шерлок Холмс, например, сражался с профессором Мориерти. Вот был достойный противник! Сколько тут нужно было изобретательности и выдумки, сколько ума и смелости! А у нас что! Ну, какой-нибудь Ванька Чугун. Все это прозаично и скучно, а вот если бы им Мориерти, тогда бы они показали…
Васильев изложил ребятам подробно все обстоятельства дела. По совести говоря, улик, конечно, было мало. Задержать Горбачева как самогонщика они могли. Но вдруг действительно окажется, что просто привезли ему друзья из деревни несколько бутылок, он их распродал и самогон уже выпит!
С другой стороны, конечно, фамилии Чиков и Дмитриев на клочках газеты, в которые был завернут труп, наводят на подозрения. Ну, а что, если, например, Дмитриев, который получал газеты, прочтя, просто выбрасывал их в мусорный ящик, а оттуда их и взял никому не ведомый убийца! Во всяком случае, сами по себе эти две надписи на газетах вряд ли убедили бы суд в том, что это Горбачев убил Козлова. Интуиция, правда, подсказывала следователю, что Горбачев если не сам убийца, то как-то связан с преступлением. Такие интуитивные выводы питались тем впечатлением, которое произвел на Васильева этот тип. Что-то было в нем темное, скользкое, что именно, Васильев пока не мог бы сказать, но опыт, пусть пока небольшой, подсказывал, что расследование нужно довести до конца,