Он сказал «домой», хотя уже толком не знал, где находится его дом.
– Значит, я больше тебя не увижу? – загрустил Шмуэль.
– Ну почему же, – не согласился Бруно. – Ты ведь можешь приехать на каникулы в Берлин. Не останешься же ты здесь навсегда, правда?
– Наверное, нет. – Шмуэль совсем расстроился. – Мне не с кем будет разговаривать, когда ты уедешь.
– Выходит, так. – Бруно хотел добавить: «Я тоже буду скучать по тебе, Шмуэль», но обнаружил, что стесняется произнести эти слова. – Получается, что завтра мы увидимся в последний раз… То есть здесь в последний раз, – поправился он. – Устроим прощальную встречу. Я постараюсь принести тебе что-нибудь вкусненькое.
Шмуэль кивнул, но промолчал, не в силах выразить словами свою печаль.
– Жалко, что мы никогда с тобой ни во что не играли, – сказал Бруно после долгой паузы. – Хотя бы разок поиграть. Чтобы потом было что вспомнить.
– Да, жалко, – эхом откликнулся Шмуэль.
– Мы разговаривали с тобой больше года, а до игры дело так и не дошло. А еще знаешь что? – припомнил Бруно. – Я наблюдал за вами из окна своей комнаты, за тем, как вы живете, а вблизи ни разу не видел.
– Тебе бы не понравилось, – сказал Шмуэль. – Твой дом куда лучше.
– Все же очень хочется посмотреть.
Поразмыслив немного, Шмуэль нагнулся и приподнял проволочную ограду. Образовалась дыра, в которую вполне мог пролезть маленький мальчик, – например, ростом с Бруно и такой же комплекции.
– Что же ты? – Шмуэль глядел на Бруно. – Пролезай!
Бруно с опаской посмотрел на дыру.
– Вряд ли мне разрешат.
– Но ведь тебе не разрешают приходить сюда каждый день и разговаривать со мной, – возразил Шмуэль. – А ты все равно приходишь, разве нет?
– Но если меня поймают, то обязательно накажут. – На этот счет у Бруно сомнений не было: мама с папой не одобрят такой поступок.
– Верно. – Шмуэль опустил проволочную завесу и уставился в землю. Из его глаз закапали слезы. – Выходит, завтра мы с тобой попрощаемся.
Оба мальчика уныло молчали. И вдруг Бруно осенило.
– А что, если… – Бруно не торопился поделиться своей идеей, пусть его новый дерзкий план сперва созреет в голове. Он провел рукой по макушке: там, где была когда-то шевелюра, ладонь натыкалась лишь на колкую щетину, волосы пока не отросли. – Помнишь, ты сказал, что я похож на тебя? Когда мне обрили голову?
– Только толще, – уточнил Шмуэль.
– А если так, – вдохновенно продолжал Бруно, – и если я вдобавок раздобуду полосатую пижаму, я смогу запросто прийти к тебе в гости и никто меня не узнает.
Шмуэль просиял, теперь он улыбался во весь рот.
– Ты так думаешь? Ты вправду это сделаешь?