Интересный казус получается! Даини формально вообще не может служить никому, кроме монастыря - и это я совершенно точно знаю.
И как там в указе его светлости сказано?
"…просить присутствия при Нашем дворе представителей ордена, дабы помогали они Нам советом, своими знаниями и умениями, буде таковая неоходимость у Нас возникнет…"
Ага, так на моих плечах сейчас и кабаф присутствует…
Что ж!
- Я счастлив приветствовать вас, господин барон!
А вот тут у приезжего деятеля удивлённо взметнулись брови! Не ожидал!
Простолюдин, даже и член гильдии кузнецов, должен с о в с е м иначе приветствовать настолько знатную персону.
- Мне показалось… - медленно цедит он сквозь зубы слова. - Ты не оговорился, кузнец?!
Оглядываюсь - а что, тут ещё кто-то есть? Нет, кроме нас четверых, никого постороннего не замечаю.
Многозначительно приподнимаю левую руку - край рясы сползает вниз, обнажая наруч доспеха.
- И да войдёт носящий сие одеяние в каждый дом. И будет принят там как желанный гость, приносящий с собою мир и спокойствие. Не притеснит его никто ни словом, ни делом, ни помыслом… - увидев на лице гостя некоторое недоумение, охотно поясняю. - Это устав ордена святого Лана Страждущего, ваша милость. Простой даини - или сам отец настоятель - все носят одно и то же одеяние… и принимаются одинаково.
А вот какое и м е н н о "одеяние" - кабаф или Зеркало имеется в виду, я дипломатично пояснять не стал…
- Лекс Гор не приносил присяги Его светлости. - сухо поясняет наш начальник. - Даини не вправе служить никому, кроме своего монастыря. Во всяком случае, лично я таких прецедентов ранее не встречал. Возможно, что у вас, барон, всё обстоит несколько иначе… но мы не в столице!
А он его тоже недолюбливает!
И, надо думать, есть за что…
- И денег за свою службу… э-э-э… содеянное, никаких не получал? - слегка язвительно интересуется гость.
- Этот вопрос вообще никогда не обсуждался, - ответствует Эспин.
И между прочим, абсолютную правду глаголет! Это магичке жалование полагается, а для меня даже должности придумать не успели - слишком быстро всё пошло.
- Впрочем, - наклоняется к сундуку графский безопасник, - его светлость умеет ценить рвение окружающих - независимо от того, кому они формально служат…
И он бросает мне увесистый кошель!
Ого!
Граф, ей-богу, с каждым разом подрастает в моих глазах!
- Вы вправе распорядиться этими средствами так, как вам подсказывает ваш долг, -официальным тоном произносит барон.
- Благодарю его светлость! Искренне - и от всего сердца! - прижимаю руку к груди. - Я не премину последовать вашему совету, ваша милость!