Зато - вполне антуражно!
Это, кстати, и в здешних условиях вполне покатило, разве что Ларс удивился столь сложной конструкции. По нему, так проще шкурами накрыться…
Всё, готово ложе. Теперь снимаю доспех…
Мать-мать-мать… больно же!
Но - снял.
Забираюсь внутрь, положив рядом кинжал-леворучник. А меч пристраиваю под боком снаружи - пихать его в спальник не очень-то и удобно.
Писк… котята заворочались в сумке.
Ну да… к ночи ощутимо похолодало. Да и тряпки у них там уже… того, выбрасывать пора.
Ну, делать нечего… как это там перефразировали известную пословицу?
"Назвался? Полезай!"
Подтаскиваю сумку к себе и поочерёдно переправляю слепышей внутрь спального мешка. Места тут много (я его вообще-то с дальним прицелом шил - чтобы второй человек помещался… помещалась…), так что этой парочке тут вообще будет раздолье.
Да фиг там… раздолье. Они тотчас же прижались к моему боку, устроившись между телом и рукой - да так и замерли.
Спал я… ну, словом, не очень хорошо. Всё тело продолжало болеть, плечо - так вообще полночи стреляло и тянуло. Да и лошади что-то вокруг повозки топали. Более-менее удалось задрыхнуть лишь под утро. Словно в омут провалился.
А вот, когда глаза открыл, так и вставать не хотелось совершенно - такое вдруг умиротворение наступило!
Тепло… спальник из шкур, это очень даже уютно и удобно. Не синтетика. Да, тяжелый, но, если его правильно сшить - то и дышит и всё такое прочее.
Некоторое время я лежу, не открывая глаз - неохота вставать. Как подумаю про больное плечо…
Открываю глаза… и прямо напротив себя вижу парочку эдаких черных бусинок.
Котёнок.
Примостился у меня на груди и смотрит. Он легкий и почти неощутимый - спальник чувствуется куда сильнее.
- Ну, привет! - говорю я ему. - Ты кто?
Молчит, только носом тихонечко посапывает. Да и смотрит… не совсем ещё осмысленно. Видать, глазки только что и открылись.
А где второй?
Он отыскался слева, спит, прижавшись к боку.
Беру его в руки - и тот медленно приоткрывает мутноватые глазёнки. Но - не пищит, только головою ворочает.
Ну, насколько я в курсе, основная мысль любого кота поутру - это пожрать.
Выбираюсь из мешка, зверёныши недовольно пищат - печка ушла!
Пересаживаю их в сумку, куда запихиваю те же самые тряпки, в которые они зарывались ранее. Тряпьё лежало под спальником и поэтому несколько нагрелось - котятам там будет более-менее тепло. И лезу за молоком. После того, как оба зверёныша приговорили почти пол-литра молока, тряпки, разумеется, пришлось выбросить - мокрые… Ничего, подобное добро у меня ещё имеется.
Плечо по-прежнему болит, но уже немного меньше.