— Как-как? Ха! Дерзновенно! Но нет. Увы, не на Царьград идем. К Казани.
— Путь неблизкий. Верхом пойдем? — Осторожно поинтересовался сын.
— По воде. Доволен?
— Да, батюшка, — имитируя сдержанную радость, ответил Ваня. Это не укрылось от отца.
— Али недоволен? Может не хочешь?
— Хочу, — твердо произнес сын. — На сшибку мне по молодости рано. Но ты же даже пускать стрелы не дашь. Что это за поход такой?
— Какой есть, — жестко произнес отец. — Я в свое время тоже так ходил. И это не обсуждается. — Отрезал он и, развернувшись, удалился.
А Ваня, пожав плечами вернулся к тренировке. Его ждала работа связкой щит-меч. Ничего необычно, все такой же «колхоз». Но оружие для его юного тела было пока тяжеловато. Каких-то полтора килограмма весил меч, но им не раз и не два нужно махнуть, а уверенно и долго работать. Щит так и вообще — оттягивал руку самым безбожным образом. Видимо оригинальный Вань Ваныч не сильно утруждал себя тренировками. Тело, полученное нашим героем в подарок от судьбы, отличалось определенной рыхлость и изнеженностью.
И с этим требовалось бороться. Серьезно. Решительно. Посему ему даже сделали турники с брусьями. Скакалки смастерили. Кольца. Немного силовых снарядов. И он изо дня в день уделял им значительное количество времени. Слишком уж опасно было в эти времена быть слабым и дохлым.
Великий князь, впрочем, далеко не ушел. Вернулся на наблюдательную позицию в стороне откуда уже ни раз и ни два наблюдал исподволь за сыном. Там его ждал митрополит Московский Филипп I .
— Вижу ты недоволен?
— Этот сопляк хочет в драку лезть! — Раздраженно рыкнул Иван III. — В первом же походе!
— Чудно… — покачал головой Филипп.
— Почему?
— Помнишь? Раньше ведь его воинскими упражнениями не заставишь заниматься. А теперь всякие детские игры отбросив только и делает, что языки учит, закон Божий да оружием машет. Вон, ныне и в бой уже рвется.
— Смерть матери не прошла бесследно, — смягчившись, ответил отец. — Он стал мрачный, нелюдимый, молчаливый… Я боюсь, чтобы он чего не натворил сгоряча. Убьют ведь по дурости. Поговори с ним.
— Не расскажет, — покачал головой митрополит. — Уже пробовал и не раз. Смотрит подозрительно и, тщательно выбирая слова, ответ держит. Всегда по уму. Всегда то, что нужно сказать.
— Вот и я о том! Что он держит в себе? Чувствую ведь — гнетет его что-то. Отчего так рьян в упражнениях? Отчего не забавляется как иные сверстники? Мне нравится, что он повзрослел. Но меня пугает как это все произошло. Прошу тебя. Поговори. Я не хочу его потерять.
— Я попробую, — тяжело вздохнув, ответил митрополит. И с тоской в глазах взглянул на площадку, где Ваня старательно работал в спарринге с ратником. Даже ему было видно, что меч со щитом для него тяжеловаты. Вон какие скупые и аккуратные движения. Но и ратнику сладко не приходилось — отрок постоянно ловил его на контратаках и прочих ухватках. Да так ловко…