Грузите яды бочками (Чекмарев) - страница 4
— Я уже на себе испытал, какое мощное оружие эти ваши аппараты, товарищ Дивизионный инженер — Сказал Сталин, усмехнувшись, а Лось слегка покраснел и который раз вспомнил то октябрьское утро на полигоне, куда на испытания камер для двигателей внезапно приехал Генеральный секретарь ЦК ВКП (б) с небольшой свитой. Лось с Королевым объяснили суть происходящего и начали имитацию пробного пуска, для проверки цепей зажигания. Однако зажигание сработало в штатном режиме: при запуске сорвалась со стенда одна из камер и взорвалась в нескольких десятков шагов от высоких гостей. Ни кто не погиб, но шибануло по ним хорошо, и товарища Сталина так же приложило не слабо, он даже на несколько минут потерял сознание. Все ждали самых жестоких оргвыводов, но их не последовало. А вот теперь еще, и награды и звания. А на банкете Сталин сказал Мстиславу…
— Ми тут с товарищами посоветовались и решили, присвоить вам товарищ Лось звание Главный Конструктор, ведь вы у нас тут самый главный по марсианским аппаратам. Пусть в Красной армии нет пока таких званий, но у вас пускай будет и носите теперь в петлицах не три шпалы, а четыре… И с товарищем Гусевым тоже непорядок, его все называют комбригом, а он всего-то полковник, по старому говоря, так что принимайте бригаду по настоящему, товарищ Комбриг.
Гордые и несколько смущенные Главный Конструктор и Комбриг ехали домой. Гусев насвистывал что-то бравурное и продолжал банкет из бутылки настоящего шустовского коньяка, по солдатской привычке прихваченной со стола. А Мстислав почему-то все время вспоминал фразу Сталина, сказанную им то ли в шутку, то ли всерьез во время тоста на прощание:
— Ну, а завидовать тебе будут теперь, Главный, все кому не лень, так что смотри под ноги, когда ходишь. — И после этого так посмотрел на Лося рысьими глазами, что куда там Тускубу.
База Секции межпланетных сообщений, находилась рядом с новым аэродромом, недалеко от подмосковного Щелково. Там же были сборочные цеха, полуподземные ангары и стартовые площадки. В 1926 году в коллектив органично влился студент МВТУ Сергей Королев, именно он гениально решил вопрос с более стабильным и эффективным вертикальным взлетом, чем у старой модели. Он предложил ставить на каждый аппарат четыре небольших взлетных двигателя сделанных из металла Обин и работающих на Ультралиддите, которые бы сбрасывались после выхода в верхние слои атмосферы. В виду большой массы «Зари Революции», изначально было решение строить взлетные эстакады, что сильно удорожало и затягивало реализацию проекта, но молодой гений помог решить вопрос. В отличие от первой модели аппарата инженера Лося, несущей двоих пассажиров и небольшой в общем дополнительный груз, каждая «Заря Революции» должна была доставить на Марс — двадцать красноармейцев и двух краскомов с вооружением включающем: восемь маузеров, четырнадцать автоматов Федорова переделанных по Маузеровский патрон, два пулемета Гочкиса с универсальными станками земля-воздух, для стрельбы по марсианским летающим лодкам и кораблям (так же разработанных Сергеем Королевым), два мотоциклета, 12 велосипедов, плюс на каждом четвертом аппарате — Австрийская 37-мм пехотная пушка. Эти пушки нашел лично Вячеслав Рудольфович. Не будучи большим спецом в артиллерии, он приказал изыскать наиболее легкие по весу орудия. Ими оказались захваченные еще во время Империалистической войны Австрийские пушки. Двенадцать полубатарей, состоящих из трофейных орудий, собирались отправить на фронт и сосредоточили на артиллерийских складах, подобрали и довыпустили к ним боеприпасы. Там они благополучно переждали Революцию и Гражданскую войну, и в результате готовились к полету на Марс. Пушка, конечно, была устаревшая и на первый взгляд даже была похожа на игрушку, но на самом деле это было достаточно мощное траншейное орудие. Проблема была в слабом фугасном действии гранат, и Лось придумал, как улучшить качество снарядов. Гранаты снарядили Ультралиддитом, дополнительно сделали картечные снаряды, и боекомплект состоял теперь из трех пристрелочно-трассирующих снарядов, пяти ультралиддитовых гранат, пяти шрапнельных гранат и двух снарядов последнего боя снаряженных картечью. Как сказал, радостно потирая руки, комполка Гусев, — «Для Марса сгодится». Ну, а когда Лось и тряхнувший стариной Хохлов придумали, как транспортировать эти пушки мотоциклетами, то отпали всяческие сомнения в удачности выбора. Кстати неустрашимый красный кавалерист Гусев, когда с мандатом ОГПУ ездил на склады за пушками и снарядами, прихватил там хранящиеся испокон веков кирасы тяжелой Русской кавалерии и заодно французские стальные каски на всю бригаду. В ответ на вопросы Хохлова он рассказывал о марсианских ружьях, которым ни в жисть этих кирас не пробить. Чекист махнул рукой, проворчал что Гусеву виднее и закрыл вопрос и даже почти добровольно подписал наряд на изготовление специальных блях с эмблемами «Бригады Красных Самокатчиков» и монтаж их на кирасы. Эмблему помогли разработать двое молодых художников из