Выбора нет, придется пойти иным путем. А что, если?.. Девушка на мгновение задумалась, потом взяла чистый лист бумаги, обмакнула перо в чернильницу и принялась быстро писать.
— Ваше величество, — внезапно услышала она голос секретаря, — вы совсем забыли? Сегодня вы планировали присутствовать на заседании кабинета министров.
— Доброе утро, Андреас, — поприветствовала она юношу. — Точнее, барон де Мичелли. Вот указ о пожаловании вам потомственного дворянства, титула и земель.
— Эми, — покосившись на плотно закрытую дверь, произнес юноша, — все это могло подождать. Сейчас есть более важные дела.
— Это не заняло много времени, — парировала юная королева. — Забирай бумагу, потом впишешь куда потребно.
— Разумеется, — он пожал плечами. Горящие глаза девушки беспокоили его куда больше, чем какие-то указы, пусть и собственном баронстве. — Что-то еще?
— Пожалуй, все, — Анна-Виктория убрала свои записи в папку с вензелем дома Косталина. — Идем. Сегодня я начну ворошить этот гадюшник.
Андреас хотел, было, что-то сказать, но в итоге махнул рукой и последовал за своей королевой. То, что их министерства претерпели некоторые перестановки, еще не значило, что на этом все остановится. А Эмилия явно задумала нечто такое, что заставит их задергаться.
Пока королева ставила подписи на протоколе и новом указе, ее секретарь обозревал лица тех, кто не успел под шумок улизнуть из зала и теперь вынужден был дожидаться официального ухода правительницы. Если бы его попросили охарактеризовать состояние людей одним словом, он бы не смог справится с этой задачей. Слишком по-разному реагировали на последние новости люди.
Основная масса активно обсуждала проект дорожных работ, предложенных Анной-Викторией. Было видно, что чиновники всех рангов успели прикинуть, сколько золота потребуется на осуществление этого проекта. Маститые канцеляристы смотрели на грядущие мероприятия с пренебрежением и каким-то превосходством. Их теплые места остались за ними, никого на стройки не посылают, значит, беспокоится не о чем. Все, что волновало этих людей — стабильность и неизменность. А раз все остается как есть, значит все замечательно.
Молодые, не так давно пришедшие на работу, люди успели заметить больше. Возможно, они просто не успели проникнуться застойными веяниями места, а может, молодость требовала чего-то большего, что будет заметно не только двум-трем коллегам по столу, а всем людям. Они с куда большим энтузиазмом восприняли этот проект.
Занявшие должности министров выглядели озабоченными. Эти люди успели уловить не только идеи благоустройства королевства, но и куда более важные факты. Например, что с этого дня на чиновников будет отпускаться строго зафиксированная сумма. Кроме того, сокращались расходы на некоторые непроизводственные нужды: форма, обеды, расходы на коней или экипажи. Пусть прозвучало оно не столь четко, и когда внимание людей было немного отвлечено, но те, кто слушал — услышали. А таковых были единицы. И теперь они думали, как быть. С одной стороны, на каждое министерство в месяц будет выделяться от пяти сотен до тысячи золотых, в зависимости от количества служащих, с другой, отчитываться за них придется вплоть до последней медной марки. А в том, что королева или сама будет просматривать отчеты, или поручит секретарю, или найдет, кому еще можно доверить эту работу, можно не сомневаться. И отвечать за растраты тоже придется из своего кармана, хорошо, если без штрафов.