Что я говорила? Садист и деспот.
— Тренироваться? — по лицу чародея змеёй скользнула усмешка.
Нехорошая такая. Я бы даже сказала зловещая.
— Конечно. Ты же сказал, что будешь заниматься со мной.
— Если ты о том, чтобы что-нибудь где-нибудь подпалить — забудь. Пока не усвоишь теорию, никакой практики.
Я вдруг почувствовала себя шариком, из которого выпустили воздух, и он, вместо того чтобы унестись в лазоревое небо, после парочки виражей бесславно приземлился на землю.
— Пойдём! Я отпросил тебя у её величества на целый день, — вроде бы просто предупредил, а прозвучало как угроза. Словно уловив ход моих мыслей, чародей обернулся и, гаденько так ухмыльнувшись, объявил: — Хочу сразу предупредить, я наставник строгий и больше всего не люблю невнимательность и непослушание. Так что готовься сдерживать свой характер. До вечера ты в полной моей власти.
Неожиданно взыграла ностальгия по браслету. А ещё очень захотелось показать мессировскому затылку язык. Что я и сделала. Отвела напоследок душу и побрела следом за деспотом в его кабинет.
Придворные веселились дни напролёт. Охотились в Чармейском лесу, гуляли по окрестностям замка, вечерами услаждали свой слух изысканной музыкой, а иногда и взор — балетом или комедийным спектаклем. Уже не говорю про столь полюбившиеся двору подвижные развлечения. Популярностью пользовались игра в бильбоке и прятки. А также вечерние посиделки за затянутыми зелёным сукном столами — в последнее время было модно просаживать деньги в бассет, кости или же устраивать лотереи.
Одним словом, жизнь в Оржентеле кипела и бурлила. Но я не принимала участия в светских забавах, поглощённая познанием собственной силы, которая тоже кипела и бурлила. Во мне, тщетно ища выход. Его деспотичная светлость ни в какую не желал переходить от теории к практике. Заставлял корпеть над старыми фолиантами, читал мне лекции. А иногда и нотации.
Бывало, мог неожиданно прерваться и потребовать подробный пересказ того, что уже успела выучить. А если я запиналась на какой-нибудь фразе, морщился и неодобрительно качал головой.
А попробуй тут не запинаться! Я, конечно, старалась быть предельно внимательной, но порой ловила себя на мысли, что не слушаю Морана, а любуюсь им. Впитываю в себя, точно губка, но только не новые знания, а его голос. Глубокий, а временами, когда маг не высыпался из-за ночного дежурства под дверями королевской опочивальни, чуть хрипловатый — он обволакивал разум, пленял мои мысли.
Наверное, в такие моменты вид у меня был слегка рассеянный. Потому как новоиспечённый наставник безошибочно угадывал, когда я из прилежной ученицы, стремящейся познать всё и даже больше, превращалась просто во влюблённую женщину. Которую ничего, кроме сидящего рядом мужчины, опасно, волнующе близко, не заботило.