Изверг. Супостат. Подлец!
Близняшки (предательницы) недалеко от папа ушли. Даже слушать меня не стали, сказав, что раз я не делюсь с ними своими тайнами, то и им до меня нет дела.
Пришлось скрепя сердце смириться с наличием пыточного украшения и ждать возвращения благоверного, чтобы высказать всё, что думаю о его демоновой заботе и о нём самом.
Зеркало разбить так и не удалось. От осознания того, что в доме находится зачарованный предмет, благодаря которому этот паршивец может за мной следить, хотелось на стенку лезть. А потому, дабы не нервничать ещё больше и по ночам не страдать бессонницей, я приказала слуге перенести подарок его светлости в конюшню. Поставить в стойло перед лошадью. Пусть любуется её рыжей мордой. Ну или тем, чем она к нему повернётся.
Наконец наступило утро третьего дня. Я встала ещё затемно и стала готовиться к непростому свиданию. Готовилась к нему и после завтрака, и после обеда. И даже несколько раз бегала в конюшню проверить, не появился ли маркиз и не вляпался ли в то, что припасла для него наша кобылка. Я специально велела прислуге не вычищать в эти дни её стойло.
Увы, Страж снова меня обманул. Не явился он и на следующий день. Зато вместо дорогого мужа, когда на улице уже начало смеркаться, приехал Касьен.
Счастью близняшек не было предела. Папа и мама тоже несказанно обрадовались дорогому гостю. А я, увидев показавшегося из кареты шевалье, как всегда, щегольски одетого, в новом пышном парике, испытала странное чувство. Нет, не разочарование, но и радостной улыбки на лице не возникло.
Тем же вечером, оставшись со мной наедине, Касьен рассказал о том, о чём не удосужился поведать Моран. Вернее, я не удосужилась услышать.
— Значит, де Грамон мне не привиделся, и он на самом деле в сговоре с Опаль. То есть с Серен. — Я на миг зажмурилась. — Никак не привыкну к тому, что бывшая жена моего мужа находится в теле его бывшей любовницы.
Касьен сочувственно вздохнул.
— Именно де Грамон помог Серен умереть. Обставил всё так, будто на неё напал демон.
Мне вспомнилось послание, случайно обнаруженное в Валь-де-Манне. Короткая ужасающая фраза и широкий росчерк под ней с инициалами графа.
— Значит, они…
— Любовники? — Шевалье презрительно скривился, после чего залпом опрокинул в себя остатки яблочного сидра. — Вероятно. Ещё один идиот, пленившийся красотой этой гадюки.
— И что Моран? — Сердце предательски ёкнуло.
Просто так. Мало ли, из-за чего могло возникнуть столь неприятное чувство. И я ни чуточки не ревную.
Нет, нет и ещё раз нет.
— Подумывает о дуэли. Мне удалось отговорить его от этого безумства — сейчас есть проблемы поважнее. Но вы ведь знаете маркиза. Каким он порой бывает несдержанным. Я, конечно, всё понимаю, задета его честь…